Ой, мамочки

Они, оказывается, были этажом ниже – искали нас с Марджори, когда мимо просвистел голубь, пояснила Соланж, и настолько заинтриговал их, что без лишних колебаний они устремились следом. К сожалению, не будучи попугаем, птица отказалась сообщить данные о своем возрасте, поле, политических убеждениях и занимаемом положении в доме. Оставив в покое пернатое создание, я принялась рассказывать о своих недавних приключениях. Голубь вскинул перламутрово-серую головку, скосил на меня утомленный круглый глаз и упорхнул по своим делам.

– Ну же, рассказывайте! – заторопила меня Соланж. – Что было потом, после того как вы встретились с мадемуазель Мэри?

Увлеченная собственным монологом, я вдруг сообразила, что, возможно, совершаю ошибку, признаваясь, что побывала там, куда никогда прежде не ступала нога чужака, видела и слышала вещи, не предназначенные для посторонних ушей. Но ведь перед мной надежные и верные подруги, разве нет? И поверьте мне, если в школе вас дразнили жиртрестом, всю оставшуюся жизнь вы будете трепетно относиться к друзьям-приятелям и всячески их умасливать. Если понадобится, даже вареньем намазывать. Кроме того, обе дамы клялись и божились, что скорее погибнут, чем проговорятся своим кандидатам.

У Эрнестины слегка подергивался глаз – но кто из нас не устал? Соланж, напротив, выглядела великолепно – она уверяла, что усталость ей к лицу. Оставалось надеяться, что судьба не будет столь же благосклонна к мисс Икс. (Ах, как бы хотелось, чтобы под глазами у нее залегли восхитительные сиреневые круги, а щеки элегантно ввалились!)

Графиня ущипнула меня за щеку и обозвала подвявшей капусткой.

– Ma chérie, мы на пару с милочкой Эрнестиной очень душевно обошлись с Джеффриз, когда она принесла нам воды. Я сказала, что у нее такая теплая, очаровательная улыбка, что хочется погреть об нее руки. А она нам тут и говорит, что ее пригласили манекенщицей на завтрашний парад мод в баре Джимми, но она слишком занята.

– Еще бы, раз Джеффриз подрабатывает Кулинаром! Послушайте, девочки, давайте не будем к ней придираться! Они с Пипсом – двигатель прогресса в области приготовления пищи. – Эрнестина говорила очень энергично, но лицо ее выглядело так, будто бедняжка не спала целую неделю.

Я уже хотела предложить разойтись, когда кое-что вспомнила.

– Все это время, что я провела с мисс Зад-сон, я так и не спросила, в какой области кулинарии она специализируется.

Эрнестина фыркнула.

– Сразу видно, вы не читаете "Сплетницу", журнал для тех, кто падок до сенсаций! Жуткая дребедень. Между нами говоря, время от времени я заглядываю в эту пакостную бульварщину. Так вот, пару недель назад там целую страницу посвятили Марджори Задсон. Женщина зарабатывает себе на жизнь по той старой пословице, знаете, насчет пути к сердцу мужчины. Скажем, есть у вас на примете один парень, которого вы хотите подцепить, но он все время срывается с крючка; тогда вы отправляете мисс Задсон все сведения о нем: знак Зодиака, место рождения, любимый цвет, имена обоих родителей, всякое такое, словом, – а она присылает вам – за деньги, разумеется, – рецепты, которые будут вызывать у него ассоциации с вами. Таким образом, его сексуальная энергия достигает точки кипения, и он ваш на всю оставшуюся жизнь. И если вы верите в этот бред, то я – Мисс Америка.

Так Марджори Задсон – колдунья!

– А мы-то сожгли Жанну д'Арк, – вздохнула Соланж. – Думаю, пора в кровать, и надеюсь, что мой фокусник скоро придет. Элли, ваша комната третья слева от лестницы. Bonne nuit.

Я что-то рассеянно пробормотала. Мне вдруг пришло в голову, что я не видела Мэри Фейт с того момента, как она исчезла в гардеробе вместе с Марджори. С учетом всех этих разговоров о сверхсекретности, я сомневалась, что ей предложат остаться в потайной комнате. Могла ли она спуститься по другой лестнице?

Дом так и просился, чтобы его исследовали, со всеми его закоулками и сюрпризами. Но вниз меня привела необходимость забрать из Красной комнаты свою сумку. Проходя мимо столовой, я увидела, что дверь приоткрыта. Я задержалась – полюбоваться на развешенные вдоль стены ножи. Раньше их было шесть, совершенно точно. Теперь же в режущем глаз ярком свете блестели только четыре штуки. Я тут же представила, как Пипс и Джеффриз с ножами в руках затаились где-нибудь в темноте, готовые искромсать всякого, кто запятнает позором священное звание Кулинара. Да уж, ну и фантазии у беременных! Я дала себе торжественное обещание, что мой ребенок ни за какие коврижки не унаследует богатое воображение родительницы.