Ой, ноблесс, ноблесс…

– Ну, силос, – отмахнулась Серафима. – Не будем сейчас обсуждать ботанические подробности. Суть в том, что Этика была чрезвычайно маленькая, бедная и незначительная страна во всем Забугорье. Все торговые пути проходили мимо, из полезных ископаемых были одни бесполезные, земли – сплошные неудобья, а армия состояла из главнокомандующего – короля, генералиссимусов – его братьев, фельдмаршалов – его сыновей и генералов – его внуков. Но, как я сказала, это была чрезвычайно древняя династия, и правители других стран по одной только этой причине завидовали ей и уважали ее. К чему привела зависть, вы знаете – страны больше нет. Уважение же привело к тому, что все монархи Запада стали стараться им подражать, быть похожими на них манерами и поведением, если не древностью. И именно Этикет Семьдесят Пятый собрал все правила поведения своей семьи на все случаи жизни и записал их, потому что короли, герцоги и эрлы создавали немалую неразбериху и стеснение при его дворе своими постоянными приездами-отъездами для перенимания опыта.

– Но они нелепы, они не имеют смысла!

– Ну почему же, – легко пожала плечами царевна, ясно показывая, что смысл-то, безусловно, есть, только не для всех, не будем тыкать пальцем, заметный.

– Ну например, кто придумал, что нельзя класть локти на стол? – Костей думал подловить Серафиму, но та была наготове.

– Это очень просто, – развела она руками. – Семья у Этикета Семьдесят Пятого была очень большая, а обеденный зал и стол – гораздо меньше. И когда они все вместе садились кушать, то руки им приходилось держать к телу близко-близко, потому что если бы кто-то положил локти на стол, то какому-нибудь фельдмаршалу, или царевне, или инфанту не хватило бы места.

– Ну хорошо. А как насчет неразговаривания с набитым ртом? – не сдавался Костей.

– Еще проще. Семья у Этикета Семьдесят Пятого была очень большая, а продуктов – гораздо меньше, и если кто-то начинал говорить не прожевав, то к тому времени, когда он свою речь заканчивал, заканчивалась и еда на столе.

– Ладно. Но почему нельзя резать мясо сразу?

– Видите ли, семья у Этикета Семьдесят Пятого была очень большая, а мясо – очень дорогое, и поэтому если кто-то разрезал его сразу на мелкие кусочки, то к концу трапезы оказывалось, что половину растащили соседи слева или справа, а иногда и напротив.

– Так, понятно. Но почему нож нужно держать именно в правой руке, а вилку – в левой?

– Это еще логичнее. Большинство людей – правши.

– Ну и что? – недоуменно уставился на царевну Костей.

– Видите ли вы, семья у Этикета Семьдесят Пятого была очень большая, а еды – в разы меньше, и поэтому когда недальновидно разрезавший все мясо сразу, к примеру, генерал ловил своего соседа – генералиссимуса за похищением разрезанного, то ссора иногда перерастала в дуэль, нож использовался вместо меча, а вилка – как кинжал.

– А разве нельзя было выйти из-за стола…

– Зал для трапез был очень маленьким.

– Или на улицу?…

– И страна – тоже. И, к тому же, они ведь хотели, закончив выяснять отношения, застать еще хоть что-то у себя в тарелках.

Костей задумался, нахмурив брови, но вскоре просветлел и высокомерно заявил:

– Елена. Поскольку я вскоре стану владыкой мира, я не буду обязан знать какие-то правила какого-то там Этикета. Поэтому мне это неинтересно.

– Но если вы станете владыкой мира, у вас же будут придворные? Наместники? Советники по национальным вопросам?

– Н-наверное, – осторожно, не понимая, куда клонит его будущая супруга, согласился Костей.

– И они все будут знакомы с этими правилами. А вы – нет.

– Ну и что? Я буду повелителем! Они будут преклоняться предо мной! Трепетать! Бояться!

– Бояться, ваше величество, должны разбойников с большой дороги, – снисходительно усмехнувшись и кокетливо поправив венец, возразила Серафима. – А владыку мира должны уважать. Они не будут уважать человека, который не знает того, что знают с младенчества все.

– Они не посмеют сказать мне это в лицо!

– Они будут хихикать у вас за спиной.

– У меня будут шпионы и доносчики!

– Тогда они будут ДУМАТЬ, и этого вы им запретить не сможете.

– Я прикажу таких вешать!

– Всех не перевешаете.

Костей изумленно уставился на Серафиму:

– Почему?

– Вы же не хотите быть властелином полей, повелителем рек и королем гор?

– Что вы имеете в виду?

– Властителю нужны подданные, над которыми можно было бы властвовать. Нет?

Царь сдался.

– Хорошо. Если так – я должен изучить эти правила. Елена…

– Я вам в этом помогу, – тонко улыбнулась царевна и склонила голову в знак согласия.

Не она первая это предложила, заметьте.

Четвертый час без перерыва, позабыв о делах государственной важности, кознях и интригах, царь Костей обучался правилам этикета за столом в условиях, максимально приближенных к боевым.

– …Рыбные косточки не выплевывают на скатерть, ваше величество! И не достают изо рта руками! И ножом тоже!

– Что тогда я должен делать, ваше величество? – Костей только что не кипел и не дымился, но слово царское – тверже гороху. Приходилось терпеть.

– Аккуратно положить губами косточку на вилку, и только потом – на край тарелки, я же говорила!