Ой-ой-ой, домовой!

Никак не могу сообразить, в чем дело?

– Как вы защитили своих приемных детей?

Вопрос ударил, словно острие кинжала.

Лэрр Ильдар, может, и промолчал бы, но не смолчала Колетт.

– Алек?

– Да, мам.

– Что – да? Это правда?

– Чистая правда, – признался сын. – Только я не знал, что это за ритуал. Ильдар сказал, что это нужно, еще после смерти Эрри. Мало ли что, а кровь-то одна.

Вот и ответ.

Порча была самой обыкновенной, она и затронула всех детей лэрра Эрарда, даже тех, которые сами не знали о своем отце. А двоих лэрр Ильдар просто защитил заранее, вот и ответ. Все просто.

Был не один ритуал, а два. А мы об этом не подумали, совсем не подумали.

Болваны!

И ведь наверняка такие ритуалы есть. Вон, Колетт сидит, словно ее по башке огрели. Но никто не потянулся ее утешить.

Можно понять людей. Королевам сочувствуют… пока у них корона на голове держится. Но фамильярности сей титул не допускает. Вот и сидит она одна и переживает крушение мира.

Дети врали, муж предал, любовник убит…

Да уж, набор. Врагу не пожелаешь.

– Брат Рис, я думаю, нам надо сообщить обо всей этой интриге в Храм, – прорезался брат Валер. – А уж там решат…

Здрасте!

Набежал на готовенькое!

– Я только одного не могу понять, – тихо заметила Асанта, – как лэрр договорился с Ранданом и этой девкой? Они вряд ли были друзьями.

– Вот через этого, – пнул ногой Лика еще раз Керт. – Это же брат Далини Верейль, как там тебя? Или еще пнуть?

– Ликар Верейль.

– Вот, видите. Сестра себя продавать начала, брат за ней потянулся… семейное ремесло, гордиться впору.

– Издеваешься, – прошипела Далини.

– Думаю, вы отделаетесь двадцатью годами в монастыре, вы-то никого лично не проклинали, – хмыкнул Керт. – А вот лэрр Ильдар, да и его любовник могут и головами поплатиться.

– Мой брат? За что?

– За подстрекательство? – предложил брат Рис.

Далини прищурилась.

– За это у нас не казнят. Идея носится по ветру, а уж кто заболеет…

И права была, дрянь такая. Много у кого есть богатые дядюшки с наследством, одно дело желать ему сдохнуть побыстрее, другое – покупать мышьяк.

И тут лэрр Ильдар хрипло рассмеялся.

– Значит, я главный злодей? Да?

– Очень похож, – недипломатично высказался Симон-младший, за что и огреб крепкий пинок по щиколотке от отца.

– А если все было не так? Совсем не так?

– А как же? Расскажите? – предложил Керт. – А мы послушаем, вдруг да найдутся обстоятельства…

– Вы мне не поверите.

– Илей! – умоляюще протянул с пола мальчишка, но лэрр покачал головой.

– Уж прости, солнышко. Но умирать за твою сестренку не хочу.

– Не надо лгать! – прошипела Далини.

– А это уж пусть хуртары решают, – злорадно даже отозвался лэрр Ильдар. И начал свой рассказ.

* * *

Каково это – быть не таким, как все?

Малыш Илей осознал это достаточно рано. Лет в двенадцать.

Друг Леерен предложил Илею подглядеть ночью за купающимися девками. Казалось бы – что такого? Дело житейское, кто не подглядывал, ругайтесь. А мальчишки ночью собрались – и пошли.

В окно вылезли, по траве пробежали, за кустами…

И притаились у реки.

Женщины купались, молодые и старые, Леерен смотрел широко открытыми глазами, а Илей…

Он ничего не чувствовал.

Да, тетки.

Голые.

Страшные…

С отвисшими грудями, с толстыми животами, с волосами на теле… какими ж противными они вдруг показались мальчишке! Словно студень, который он с детства не любил, гадость такая… весь трясущийся, склизкий… фууу!

Илей едва успел удрать подальше, чтобы не услышали.

Там его и выворачивать начало. Жестоко, мучительно, желчью…

Там его и нашел Леерен. И оказалось, что впечатления-то у ребят разные. Одному – понравилось. А вот второму…

Леерен рано потерял девственность. А вот Ильдар так и не смог. Не переломил себя. Отговаривался занятостью, мечтой о любви…

И понимал все отчетливее – не сможет.

Фу!

Окончательно все прояснилось спустя шесть лет, уже в университете.

Ему было сорок лет, блестящий ученый, выдающийся ум, все слушали его выступления, как завороженные, и Ильдар – тоже. И с радостью принял предложение о работе ассистента.

А что эта работа сближает…

Ильдар так и не понял, как его совращали. Медленно, постепенно, шаг за шагом… оторвать бы что-нибудь не особо нужное таким ученым-недокопченным, или хотя бы подвесить за это самое повыше…

Но мальчик оказался в постели учителя. А наутро понял, что вот так – правильно. Вот лично для него оно и правильно, и хорошо…

Свет не принимает?

Свет не понимает!

Ну и пусть, а он будет жить, как ему нравится.

И жил себе спокойно, пока любимый, во всех смыслах, учитель не уехал, целых шесть лет жил. А потом, как остался один, мужчине захотелось тепла и ласки. И Ильдар попробовал сделать предложение одному симпатичному парнишке.

Увы.

Парень оказался не только исключительно натуральной ориентации, но еще и брезгливым, и с чувством юмора.

Он согласился.

Согласился на свидание, конечно, притворно, и смог заманить сластолюбца в гостиничный номер. Не дома же такое… нет-нет, и к вам я никак не могу прийти, вы что! У вас же слуги! А слуги – сплетники!

Мало ли что, мало ли как…