Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

Иван без рода, Иван без племени,
Скажи, как прожил век, где был и что видал?
В снегах студеных и в жаркой зелени —
Как раб работал ты, а славу кто забрал?

На сербских зорях потерял ты силы,

А на волынской глине нажил себе горб.
В родном Подолье брошены в могилы
Все твои родичи — твоя любовь и скорбь.

Стоят устало, седы от времени,

Твои свидетели: березы, тополя.
Иван без рода, Иван без племени,
Как раб работал ты, а слава где твоя?

Отец в петле погиб — не вынес доли.

А ты, скажи, за что страдал: f"ur Kaiser… Land?[22]
Вам дали всем одни могилы в поле
И надпись красочною: «Name unbekannt»[23]

«ОЙ, НЕ ХОДИ, ГРИЦ…»

На сцене умер Гриц… Ходил по залу страх.
Казалось, и моя душа упала ниц.
И щеки, и глаза — в сочувственных слезах.
Немая тишина… Лежал на сцене Гриц.

Я в свете фонарей увидел муки рук,

На бледноте лица дрожала тень ресниц.
Он не был мне знаком: он мне ни сват, ни друг.
Я на игру смотрел, как умирал наш Гриц.

Его мне стало жаль. Да и себя мне жаль:

Когда я упаду у пропасти своей,
Не будет ни хлопков, ни безутешных слез.

Вдруг увидал тебя — ты поправляла шаль,

Твой смелый взгляд блеснул под чернотой бровей…
О, боже! Пусть ее хоть прослезит мороз!

«ТРАВИАТА»

Сон безголосый, онемелый,
Вошел в поношенной рубахе
И тенью серой в тихом страхе
Метался в запахе камелий.

Свет падал на девичьи щеки,

Болезненным румянцем тая.
Мечты дрожали, повторяя,
Печальный бой часов жестоких.

С кроватью рядом в белом платье

Присела смерть в игривой позе,
На гребне весело играя.

Все о любви и все о счастье —

О том венке, что на морозе
Из душ людских сплетен для рая.

НОКТЮРН G-MOLL

Эх, закутаться б в дым из крестьянской трубы,
Одурманиться запахом руты, шалфея…
Сад вишневый, ольхи серебро у избы —
Мне бы слушать их шепот, хмелея.

Думы шли бы, как сумерки с буйных полей,—

Чтоб, прильнув к ним, стать звуками сытым.
Эх, воспрянуть бы памятью радостных дней,
Тех, что сердцем еще не забыты.

ПРЕЛЮДИЯ DES-DUR

Я вижу в снах село весною:
Сады в цвету, черемух белый пух,
Кудряшки верб над тихою водою
И, смежив веки, в волнах спящий луг.

Уже пастух пригнал в деревню стадо.

Закатный луч сгорел средь облаков.
Родной покой — звенящая отрада —
И синий дым над крышами домов.

Все мнится — ты бежишь ко мне тропинкой

По зеленям пшеницы, ячменя
И ветерком певучим тянешь руки.

В душе воспоминания. Тростинкой

Качнулась боль — и обожгли меня
Старинной дудки плачущие звуки.

Михайло Рудницкий

ОСЕННЕЕ