Оироэн (СИ)

– Нечестно, – легко согласился Кайза и принялся выколачивать свою трубку. – В этом мире вообще нет ничего честного. Но так уж сложилось, что издавна какие-то сопляки, наделенные силой вольны решать за двоих, – он улыбнулся мне, да только в глубине его глаз я видела отражение непонятной мне грусти. – Если тебя это утешит, просто знай, что юные колдуны и колдуньи делают это не со зла и не по расчету. Да и не очень юные тоже... Они и сами ничего не понимают, кроме одного – им просто хочется быть рядом с теми, кто вдруг оказывается важнее жизни.

Мне не стало легче от этих слов.

Как ни крути, Вереск оставался увечным мальчишкой на два года меня младше, застенчивым и ничуть не похожим на образ того мужчины, которого я хотела бы видеть рядом с собой.

Связать с ним всю свою жизнь? Раз и навсегда назвать своим избранником?!

– Это нечестно! – снова сказала я. И разревелась.

Кайза не пытался меня утешать.

– Знать – лучше, чем жить догадками и вопросами, – только и промолвил он. – Ты теперь знаешь. А как распорядиться этим знанием – дело твое. Никто тебя на аркане не тащит любить его.

– Но как же?! – воскликнула я. – Разве у м е н я есть выбор?! Раз он у ж есоздал эту связь?!

Кайза едва заметно вздохнул.

– Выбор есть всегда, – сказал он невесело. – Если ты прогонишь его из своей жизни окончательно, он не засохнет и не сгинет. Будет жить, как жил. И ты тоже сможешь выбрать себе судьбу по своему вкусу. Остаться в степи или уехать, как хотела. Отыскать Наге. Простить Лиана. Принять дары от любого другого мужчины. Или вовсе никому больше не открывать свое сердце. Боги не накажут тебя за такой выбор. Более того... ты можешь сейчас выбрать что-то одно, а спустя несколько лет изменить свое решение. Можешь вернуться к своему ирвису хоть через год, хоть через десять. Он примет тебя всегда, даже если к тому моменту у него будет своя семья. О н не сможет устоять. Если только не найдет способ разорвать эти узы, как то сделал Лиан. Решать тебе Шуна. Этого права у тебя никто не отнимет.

Я сидела, обхватив себя руками. Мне казалось, разожму их – и рассыплюсь на части.

– Раз Лиан такое сделал... значит это возможно. Возможно повторить.

Сама не знаю, зачем это сказала. Оставить за собой выбор по-настоящему было для меня важней всего.

– Пожалуй, – согласился Кайза. – Только не думай, будто для него это прошло без последствий.

– Но... – я растерялась. – А какие последствия? Почему?

– Не могу сказать тебе наверняка, но такие деяния не проходят без следа. Что-то нарушилось в нем после этого. Возможно, он никогда больше не сможет по-настоящему полюбить. Или быть до конца верным какому-то одному человеку. Впрочем, это только мои догадки. Никто не скажет наверняка просто потому, что до него никому не приходило в голову совершать подобное. А если и приходило... я о таком не слыхал.

Шаман встал и посмотрел в сторону скал, нависающих над нами.

– Ладно. Пойду. Если до ночи не вернусь, в хижине есть лежанка с одеялами и запас дров. Воду можешь брать из ручья, а лепешки, вон, еще остались. На ужин хватит.

И уже почти дошел до тропы, когда я крикнула ему в спину:

– А ты? Ты тоже не знал?

О остановился и обернулся. Покачал головой.

– Нет.

– И Вей... она никогда не сердилась на тебя за это?

Шаман смешно почесал затылок. Вид у него был необычно смущенный.

– Ну... всяко бывало.

Я удивилась. Трудно было представить, что Вей может всерьез сердиться на своего мужа. И, уж подавно, упрекать его тем, что он выбрал ее.

Шаман уже давно ушел, а я все сидела и смотрела ему вслед. Все думала о сказанном.

Все пыталась понять, что чувствую.

И, запутавшись окончательно, просто спросила себя – а как оно будет, если я и в самом деле выберу путь без мальчика с костылями. Представила это так ясно, словно в самом деле открыла окно в будущее.

Мне не понравилось там. Не понравилось так сильно, что я тряхнула головой и зажмурилась.

Ну и ладно. Ну и пусть он вот такой... Верно Наге сказал – не в ногах сила ойроэна.

Зато этот уж точно будет мой. Никакая другая его не заберет.

И сына моего он любит.

А если не сложится у нас ничего... долго ли мне запрячь гнедых и уехать от него так далеко, что он, хромоногий, никогда не догонит?

9

К ночи Кайза не вернулся. Зато поднялся сильный холодный ветер, пронизывающий до самых костей, почти как зимой, и я была бесконечно рада возможности укрыться от него в старом каменном домишке, где весело потрескивал огонь в очаге и вкусно пахло разогретыми над тем огнем лепешками. Кроме этой простой степной еды в свертке шамана, который он оставил в хижине, нашлось еще несколько шариков тсура, кусок сыра и несколько полос вяленого мяса. Чем не пиршество?

Вот только есть мне совсем не хотелось.

Я подержала над очагом одну лепешку, да и ту целиком не смогла одолеть. Сидела у огня, глядя в самую его сердцевину, в самую глубину самой себя.

Вереск был уже совсем близко. Минувшей ночью я видела его у границы степи. Опомниться не успеешь, как доберется до дома.