Окаянь 2 (СИ)

Глаза мало-помалу привыкли к свету, а может просто на прожекторе убавили яркость. Увиденное Зотагину не понравилось. Теперь он понимал, почему Сергей так беспокоился. Ему самому сейчас захотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Американцы построили их вдоль левой гусеницы жилой секции транспортёра. Зотагин стоял между Павлом и Голубчиком. Сергей что-то бормотал себе под нос. То ли молился, то ли опять жаловался на судьбу. Причины опасаться за себя у Зотагина тоже были. Кто знает, что у этих американцев на уме. Вон рожи какие злобные. Особенно у чёрных.

Американцы стояли перед ними и что-то ждали. Шестеро в зимнем камуфляже держали экспедицию под прицелом винтовок. А их начальник, тоже камуфлированный бегемотоподобный негр с мясистым лицом и шевроном мастер-сержанта медленно прохаживался взад-вперёд вдоль строя, презрительно выплёвывая:

— Damn the snow, damn Russian frost, damn Siberia with stupid barbarians! (Проклятый снег, проклятый русский мороз, проклятая Сибирь с тупыми варварами!)

Послышался скрип снега под быстрыми шагами, и в поле зрения появились ещё двое солдат. Обыскивали транспортёр, догадался Зотагин. Ленка из себя выйдет, если в кабине насвинячили.

— There's no one else here. All clear, (Здесь больше никого нет. Всё чисто.) — доложили они.

— Good! Proceed to the guarding, (Хорошо! Приступайте к охране.) — ответил им сержант и медленно, вглядываясь в лица, прошёлся вдоль строя. — Which one of you is Arseniy Zhagrin? (Кто из вас Арсений Жагрин?) — спросил он.

— Я! — громко отозвался бригадир, делая шаг вперёд из строя. — Retired Captain of the Siberian Self-Defense ForcesArseniy Zhagrin at your service, sir! (Капитан Сил Самообороны Сибири в отставке Арсений Жагрин к вашим услугам, сэр!) — доложил он.

— Ну прям, как на параде, — зло прошептал кто-то справа от Зотагина.

Сержант подошёл к бригадиру, остановился напротив и, выпятив толстые губы, внимательно изучил его с головы до ног. Они были совсем близко от Зотагина, поэтому и он успел рассмотреть сержанта. У афроамериканца было тяжёлое лицо с приплюснутым носом, жирно лоснящееся под слоем мази от мороза. Покатый лоб наполовину скрывал срез тактического шлема, обвешанного приборами, чьё назначение Зотагин не знал. Зато радужная нашлёпка над нашивкой с именем на груди сержанта говорила сама за себя. Потому-то, наверное, этот Остин Ллойд, как сообщала эта именная нашивка, и недовольно поморщился при обращении к нему “сэр”. Теперь же сержант изобразил губами улыбку.

— I express my gratitude to you! You are a true patriot! (Выношу тебе благодарность. Ты настоящий патриот!)

— God bless America! (Господи, благослови Америку!) — рявкнул Жагрин.

— Very good, Captain, very good!(Хорошо, капитан, очень хорошо!) — рассеянно кивнул сержант, теряя к бригадиру интерес. — Which of you are Chinese? Step forward! (Кто из вас китайцы? Шаг вперёд!) — приказал он и, махнув ладонью, отправил Жагрина обратно в строй.

Люди Фан-Цзыня вышли вперёд. Ничего другого им не оставалось. “А Ленка-то зачем с ними вышла?” — удивился про себя Зотагин. Потом вспомнил, что она тоже из Китая. Это что же, ему теперь одному «Витязем» рулить что ли?

— These on board the helicopter, (Этих на борт вертолёта.) — бросил мастер-сержант Остин. — Let's get out of here. (Уходим отсюда.)

Сержант вышел из-за деревьев на прогалину и, проваливаясь в снег, грузно потопал к вертолёту. За ним рейнджеры повели китайцев. Двое замыкающих процессию солдат, неуклюже пятились, держа под контролем оставшихся. “Пронесло!” — облегчённо выдохнул Голубчик. Остальные тоже зашевелились, встревоженно перешёптываясь. Возле бригадира как-то сразу образовалась пустота. Голубчик истово крестился на заснеженные деревья. Леонид зажмурился и, тяжело дыша, привалился к гусенице. Неразлучникам было непривычно без оружия. Не знали, куда деть руки.

— And what about them, Master Sergeant? (А с ними как быть, мастер-сержант?) — вдруг донеслось до них. — Are we really going to leave it here like this? (Неужели так здесь и оставим?) — спросил сержанта кто-то из рейнджеров.

Остин остановился и оценивающе посмотрел на остающихся.

— Don't drag them into the helicopter, (Не тащить же их в вертолёт.)— пожал он плечами после секундного раздумья. — Let's leave them here. Albright!Put things in order here, but quickly. Very cold. (Оставим их здесь. Олбрайт! Наведи здесь порядок, только побыстрее. Очень холодно.)