Окаянные мальчики, или То, о чем мужчины молчат

– И как же ты заканчиваешь отношения?

– Знаешь, почему говорят, что тому, кто уходит, всегда легче, чем тому, кто остается? Потому что тот, кто уходит, ощущает, что он потерял, позже. У его ямы края более пологие. А я вообще никуда не ухожу. Я живу по принципу, что нет плохих отношений. Есть просто неправильно выбранная дистанция между партнерами. Я просто отдаляюсь. Но никогда не ухожу вообще. Просто некоторым хочется держать меня на коротком поводке, и они думают, что имеют на это право. А когда у них это не выходит, то… они сами уходят. Так что я никого не бросаю.

– Ты хочешь снять сливки (вершки), но чтобы песок со дна тарелки хрустел на зубах у кого-нибудь другого.

– Нет. Я просто еще не встретил взрослого человека, который не нуждался в том, чтобы ная…ывать меня экзюперизмами вроде того, что ты в ответе за тех, кого приручил.

О Жене между нами.

Мы с Васей уже привыкли к тому, что Женя постоянно находится рядом с нами с отсутствующим взглядом. Но она присутствует. Глубоко внутри себя. И, когда вы к ней обращаетесь, ей нужно сделать усилие, чтобы вынырнуть к вам из собственной глубины. Но, когда она делает это, вместе с ее взглядом из этой глубины прорывается нечто такое, что кажется, вас накрыло теплой волной, и вы… вы спасены. Не важно от чего. Не важно как. Важно только то, что теперь уже ничего не важно.

– Тебе ведь она ужасно нравится, я же вижу, – говорит Вася. – И ты ей, наверное, тоже. Чего она, просто так с нами полоскается? Почему ты держишься на расстоянии?

Я молчал. Все это время я делал так, чтобы мои мысли обтекали эту тему, не касаясь ее. Как будто это была бы дурная примета – думать о моем отношении к Жене.

– Ей Богу, что-то происходит с женщиной, с которой ты переспал, – выпалил я. – Она больше никогда не сможет быть довольна тобой таким, какой ты есть. Ей обязательно нужно будет тебя проверять, исправлять, работать над отношениями. Я… б-боюсь. – шепчу я. – Не того, что она мне откажет. Я боюсь, что она больше никогда искренно не посмотрит на меня таким взглядом, как теперь.

– А ты уверен, что до этого она смотрела искренне? – Спрашивает Женя, выныривая из кухни и из своего глубокого раздумья, и я с облегчением понимаю, что она не поняла, о ком идет речь.

О женской эмпатии.

– Женщина в отношениях с мужчиной всегда ориентируется на его отношение к ней самой, – тихо говорит Вася, наклонившись к моему уху. – А об отношении к ней она судит по поступкам. Если ей не на чем будет основывать свое суждение, то она уйдет. Понял?

Я понял, что он имеет в виду мое отношение к Жене, но Женя, похоже, тоже все поняла. Она вынырнула из своих раздумий, посмотрела на Васю и сказала:

– Все это правда, но поверхностно. Главное в другом. Чтобы понять, кто перед ней, женщина должна раствориться в мужчине. Отпустить себя и стать морской пеной, как Русалочка. Растворившись в мужчине, женщина безошибочно угадывает все свойства среды, которые ее растворили. Мы всегда ищем стопроцентной любви, без примесей. И когда женщина встречает того, чья среда чиста, ей очень трудно уйти. Она же понимает, что не к кому.

Я смотрю на нее, и у меня перехватывает дыхание. Надо бы описать ее. Теплая глубина ее темных, слегка раскосых глаз вот, собственно главное. А остальное в ней было и не важно. Высокая, даже слишком. Замкнутая, нескладная, рассеянная. Внешне чем-то похожая на дочку Пушкина, с чьей красоты, носящей следы африканского солнца, Толстой писал портрет Анны Карениной. Те же вьющиеся мелким бесом волосы, которые невозможно было уложить, привычка щуриться и восточный изгиб губ. Я подумал: «А потом она начнет проверять чистоту и силу, скандалить, раскачивать лодку и отравлять ту среду, в которой ей недавно было так хорошо растворяться».

Устами младенца.

– Ты вот все никак не можешь понять женщину, – говорю я Васе. – А я вот понял. Да. Ты не поверишь! Я стоял в очереди в «Идеальной Чашке» и вдруг услышал, как маленькая девочка сказала маме: «Мама! Можно мне чего-нибудь «этакого»?» А мама ей отвечает: «Ничего «этакого» тебе нельзя!» и девочка успокоилась. И вот тут я понял, что принципиальной разницы с возрастом не происходит – женщины никогда не знают точно, чего они хотят. Но они точно знают, что они хотят чего-нибудь «ЭТАКОГО». И когда они вырастают, то начинают думать, что у тебя это есть.

– И какова практическая польза от понимания?

– Подыгрывать. Обещать. Дразнить и не давать. Говоришь: «У меня есть что-то этакое…» Все. А когда она твоя и начнет требовать, делаешь паузу и говоришь: «Но тебе этого нельзя».

– У тебя нельзя, так у других можно, – тихо-тихо, но так, чтобы я расслышал, говорит Женя.

О Фрейде.