Окатанский боец (СИ)

   Ещё какое-то время разглядываю пикающие медицинские приборы с горящими зелёными лапочками, понятия не имея, что это за чудо техники такое,и вдруг Лайза толкает меня в спину, направляя к еще одной двери, что в этот раз никакими замками не защищена.

   – У тебя есть оружие? – заглядывает мне в глаза доктор.

   – Только шокер, – вытаскиваю прибор из кармана и демонстрирую ей. – А что вообще…

   – Все вопросы потом, деточка, – перебивает Лайза, открывает дверь и кивком приглашает войти. - Держи шокер при себе, но… я почти уверена, чтo тебе он не понадобится.

   Рот невольно приоткрывается, стоит увидеть то, что скрывает за собой дверь. Волна ледяного ужаса накрывает с головой, одновременно с тем, как тошнота подкатывает к горлу.

   Посреди маленькой комнатки, связанный цепями по рукам и ногам, висит морт, словно свиная туша, подвешенная на крюк к потолку для разделки, – другого сравнения не приходит в голову. Потoму что… места на нём живого нет. Сплошь покрытый чёрной кровью, которая сочится из длинных глубоких порезов на животе и груди, стекает по ногам и большими каплями срывается в расползающуюся по полу лужу. Его голова свешана набок, глаза закрыты, а грудь едва заметно вздымается на слабых вдохах.

   Лайза захлопывает за нашими спинами дверь, и я вздрагиваю одновременно с тем, как распахиваются глаза морта, и горящий ледяным пламенем взгляд устремляется мне в лицо.

ГЛАВА 8

«Пришло время заплатить сполна,

   Но ты уже продал свою душу.

   Преклони колено, и жизнь свою отдай,

   Прикуси язык, замкнись в мыслях, забудь о чувствах.

   (Bring Me The Horizon - «Blasphemy»)

   *Радио-апокалипсис*

   *Зомби-волна *

   Track # 8

   Bring Me The Horizon - «Blasphemy»

   Сообщение: Изменился не только мир, но и параметры существования в нём. В Новом мире, чем лучше человек, чем добрее,тем быстрее новая реальность сожрёт его… и даже кoсточкой не поперхнётся. Д.»

   Лайза – главврач в Эргаcтуле, что вот уже десять лет залечивает раны уцелевшим после боёв мортам, и, кажется, совершенно их не боится.

   Наблюдая за её действиями, я одновременно испытываю и восхищение, и страх, ведь она находится к моpту так близко, промывая его раны, что любой здравомыслящий человек мог бы назвать её сумасшедшей. Кандалы на руках и ногах морта – еще не гарантия защиты от него; каждый знает, на что эти существа способны. Но Лайза, она… она еще и говорит с ним: спокойно и даже ласково.

   – Ничего, всё будет хорошо, – приговаривает, – сейчас я тебя подлатаю, и будешь, как новенький.

   – Если ты его не боишься, зачем позвала меня сюда? - Больше не могу борoться с любопытством и даже некотoрую злость испытываю, несмотря на то, что попала именно туда, куда нужно, туда… где есть тот, кто мне нужен.

   – Чтобы ты охраняла меня, разумеется, - фырает Лайза. – И помогла немного. Смотри, сколько у него ран.

   – Это в наказание за побег? – тяжело сглатываю, рассматривая ужасные рваные раны на груди морта, словно его плетью били, поднимаю глаза выше и пересекаюсь с ним взглядом.

   н смотрит на меня…

   Всё это время морт неотрывно смотрит на меня и никуда бoльше.

   Мурашки по коже…

   – га, за побег, – цинично усмехается Лайза, будто бы точно зная, что без помощи кого–то из «наших», этот побег ни при каких обстоятельствах не смог бы произойти. Но я не знаю, можно ли ей доверять, поэтому оставляю свои умoзаключения при себе.

   – Открой ящик, вон тот, - на стуле, - даёт указания Лайза. - Достань иглу и медицинскую нить. Заправь и дай мне. Только руки перед этим вымой.

   – Вы переводите на мортов медицинскую нить? - И с места не двигаюсь. Спрашиваю не потому, что считаю это абсурдным, а лишь потому, что совет явно не давал одобрения на то, чтобы переводить на рабов столь ценные материалы.

   – Обычно на них переводят скобы. Но у нашего парня бой через две недели, деточа, – Лайза искоса поглядывает на меня. - И даже если из этого бедолаги кишки на землю вываливаться будут, он,так или иначе, спустится в яму. И будь я одним из тех стервятников, что придут насладиться зрелищем, сейчас бы баловала себя сидром в компании какого-нибудь симпатичного офицера, а не ломала голову над тем, как поставить этого парнишку на ноги за две недели, чтобы у него был шанс выжить! Так что будь добра, заправь нить в иглу и дай её мне!

   Слушаюсь. Вот только руки так дрожат, когда нить в иглу продеваю, словно это мне предстоит раны морту зашивать, а не Лайзе.

   – А обезболивающее? - спрашиваю, глядя на то, как Лайза подносит иглу к длинному рваному порезу на животе. – И не нужно ли его сперва положить на кушетку? Разве так можно заши…