Океан

– Взрывом повреждена теплотрасса. Тут после взрыва всё вокруг было залито горячей водой. Эксперты говорят, что из-за этого многие улики были просто смыты. Люк находится на въезде на Первомайскую, тут машина обычно притормаживает, либо вообще останавливается, чтобы выехать на оживлённую улицу. Водитель въезжал с другой стороны двора, проезжал вокруг детской площадки, останавливался возле подъезда Васютина, – он указал рукой на пятиэтажный дом, – второй справа и выезжал здесь. По-другому просто нельзя, здесь знак «кирпич», то есть в обратном направлении нельзя, да и неудобно. Дорога в этой части узкая, и проехать мимо люка, который посередине невозможно. Машину выбросило на трамвайные пути.

Чесноков погрузился в размышления. Он представил себе тёмное февральское утро, машину, подъезжающею к подъезду. В неё садится человек в форме, и она трогается. Снег хрустит под покрышками, и за этим всем кто-то следит. Уверенное и напряжённое лицо, пульт, зажатый в руке. Он чувствует, как работает двигатель, остановка, первая скорость, водитель отпускает сцепление, и палец нажимает кнопку.

Полковник всматривался в здания, окружающие воронку, пытаясь угадать, откуда этот человек смотрел на неё. Выбитые окна смотрели холодом, как молчаливые свидетели.

– Да, понять смысл этого преступления тяжелей всего, – начал он размышлять вслух. – Машина подъезжает к подъезду, до него пять метров, стреляй – не хочу. Если учесть, что у полковника и водителя не было оружия, можно, не боясь, это сделать в упор. А в будние дни полковник, как простой обыватель, шёл в гараж за машиной или в магазин, и никто его не охранял. Зачем устраивать какой-то взрыв, да ещё закладывать взрывчатку в люк? Могли заметить, и всё это куда сложнее, чем воспользоваться каким-нибудь пистолетом. Показательный теракт? Пять кило взрывчатки, вперемежку с гвоздями, да в людном месте – вот это было бы куда страшнее. Да и Васютин хоть был и полковник, всего-навсего начальник отдела кадров, можно сказать бумажный червь.

Собрав всех, полковник начал:

– Сейчас первым делом займемся опросом свидетелей. Поквартирный обход и желательно привлечь участкового. Подозрительные личности, незнакомые машины. Люк, не видели ли кого-либо возле люка. Далее. Есть здесь какие-либо забегаловки рядом?

– Есть, – ответил Колобов.

– Проверить тоже. Зима всё-таки, может погреться или чего-нибудь горячего попить заходили подозрительные люди. Отработать кавказцев. За домом явно следили. Этим займется Маликов с ребятами. Вяземский – к вдове покойного. В каком настроении находился полковник последнее время, не было ли звонков, угроз? Мы с Колобовым на стоянку, потом в Управление беседовать с коллегами Васютина. Пока всё.

Они сели с Колобовым в машину и отправились на стоянку:

– Товарищ полковник, от МВД в этом доме получали квартиры ещё пять работников милиции. Может, теракт был не обязательно против Васютина?

– Может и так, будем проверять.

Вряд ли можно было определить, что машина была когда-то «Волгой», сейчас это был перекорёженный кусок металла. Вокруг машины суетились люди. Колобов подошёл к одному из них, поздоровался.

– Ну что тут, Коля?

– Люк.

– Что люк?

– Люк канализационный в машине находился, извлекаем.

– Понятно.

Как выяснилось, криминалисты пытались вытащить люк, который при взрыве странным образом оказался в кузове искорёженного автомобиля. Люк выстрелил в автомобиль, как снаряд из пушки, и остался там. Ребята достали отрезную машинку и принялись разрезать кузов автомобиля, брызги красных искр разлетались в разные стороны

Чесноков обошёл несколько раз вокруг этого мятого, рваного, закопчённого куска железа, пытаясь высмотреть что-то неуловимое, что не бросается в глаза с первого взгляда.

Хмурое, напряжённое лицо источало холод, Чесноков уставился в одну точку и долго смотрел…

Колобов решил прервать мысли полковника:

– Может побеседовать с экспертами, пока они здесь?

– Позже, – ответил Чесноков, находясь в позе мрачной статуи.

– Ну что, в Управление?! – выказывал нетерпение Колобов.

– Поехали, – сказал полковник, не двигаясь с места.

Потом внезапно развернулся и зашагал к машине.

«Консервная банка».

Одержимый.

Когда человек уверенно шагает, ему поневоле уступают дорогу, пасуя перед силой и целеустремленностью, огненным и обжигающим взглядом. Но всё меняется в чёрных кварталах города, где ночь для прохожих – событие довольно опасное, и уступать пустую ночную тропинку никто не собирается. Кварталы Ниженки ночью – место страшное.

Человека в чёрном, уверенно идущего мимо, они остановили классическим способом:

–Закурить найдется?

Чёрная одежда, осатаневшие горящие глаза, улыбающийся оскал, пожалуй, последнее, что успели разглядеть в нём.

– Найдется.