Океан

Наглая улыбка Гульца вызывала у всех заразительный смех, и под хохотанье и хихиканье все покидали кабинет.

– Алексей, если ты откажешься, то наживешь себе кровного врага, пойдем ко мне в гостиницу, выпивать. Я с ума сойду с этими, – Гульцем указал на Маликова и Вяземского.

– А мы ещё того позовём, – указал Вяземский на закрытую дверь кабинета Чеснокова. – Он твой ум на место поставит.

– Да, Алексей, такого злобного кровного врага я бы тебе не советовал, – с серьёзным видом сочувствовал Костя.

– Да мне потом добираться чёрте как неудобно, давай по-честному – у меня в кабинете.

– Кто побежит?

Все дружно посмотрели на Колобова.

– Решено.

– А почему это сразу я?

– Ладно, Лёша, я тебя провожу, я ещё не пробовал Липецкого пива. Пойдём, пойдём.

Выключив компьютер, собрав бумаги и закрыв кабинет, Чесноков услышал громкий заразительный смех, доносившийся из двери кабинета Колобова, и иногда прорывавшийся звук губной гармошки.

– О, Господи. Гульца только могила исправит, – и Чесноков отправился домой.

***

Косте его последнее задание было не по душе, вернее, он не понимал его смысл – ходить с фотографиями Наумова по заведениям, возле его дома и приставать:

– Скажите, вы не знаете этого человека? Нет? Ну, извините.

Его утешало, что по списку остался всего один, хоть и большой, но всего один магазин, и все эти глупости закончатся.

Его привлек видеопрокат, где он даже подумал выбрать кассету.

– Что-нибудь хотите выбрать?

На него смотрела девушка с большими зелёными глазами так, что Костя даже замер и расцвёл в улыбке.

– Вы не знаете этого человека? – пришёл в себя Маликов. Но девушка вздрогнула, и Костя понял, что он попал в точку.

– Что с ним? Вы кто?

– Капитан Маликов, – достал удостоверение Костя. – Где нам побеседовать?

Она подняла прилавок, и Маликов вошёл в стеклянное ограждение, заставленное кассетами, и присел на стул возле телевизора.

– Извините, а как вас зовут?

– Аня.

– Вы его девушка?

– К сожалению, нет, – Аня отвернулась и вцепилась зубами в свой маленький кулачок, рука дрожала.

– Аня, а вы…?

– Капитан, – прервала его девушка, – пока вы мне не скажите, что с ним случилось, я не буду отвечать на ваши глупые вопросы.

– Он в больнице, – Маликов держал паузу.

– Я что, из вас клещами буду тянуть? Что вы молчите? – она продолжала так же напряжённо смотреть в сторону.

– Он в Плеханово.

– А почему он интересует милицию?

– Он проходит как свидетель.

– Да, но причём здесь главное управление МВД? И Москва. по-моему, находится немного не здесь, – она так же продолжала смотреть в сторону. – Я хорошо читаю и очень внимательна, Константин Сергеевич.

– Ты знаешь, Аня, всё, что мог сказать, я тебе сказал.

– Тогда задавайте свои вопросы.

– Тебя не удивило, что он в Плеханово?

– Главное, что он жив, даже может, в этом смысле обрадовало.

– Как давно вы знакомы?

– Я не знаю, как вам это объяснить. Меня хотели изнасиловать, откровенно тащили в машину. На это, молча, человек двадцать смотрело, хотя я кричала. Четыре бритоголовых ублюдка. И тут появился человек в чёрном и меня спас, – она посмотрела на Маликова своими большими глазами, из которых катились горошинками слёзы. На душе у капитана что-то заныло. Может, он в этот момент проникся уважением к Наумову за то, что тот спас такое прекрасное создание от боли и позора, хотя, как он уже предполагал, каким-нибудь зверским способом.

– Тебе неприятно это вспоминать, я понимаю. Когда это произошло?

– В январе где-то.

– Значит, ты знакома с ним с января этого года?

– Нет, я его знаю гораздо больше.

– То есть?

– Я же говорю, это не так просто объяснить. Он научил меня разговаривать.

Маликов уже ничего не понимал, лишь только, молча, смотрел на глаза, из которых падали мокрые горошины.

– После автокатастрофы, где погибла моя мать, а я выжила, мне было шесть лет, я перестала разговаривать. Я всё слышала, но ни с кем не общалась. Это было два года назад, мы встретились случайно… Мы его нашли с отцом, когда пасли коров… Он спросил, как меня зовут, и я ему ответила: «Аня». Я не знаю, как вам это объяснить, вы не поймете. Я его искала с тех пор, но он сам меня нашёл, и я его опять потеряла. Боже!

Она принялась снимать с витрины кассеты и складывать их в сейф.

– И в каких отношениях вы были с этим человеком?

– Люблю, и любила его, может быть, единственного человека на этой земле. Я нашла эту работу специально рядом с его домом. Я видела, что он мучается, и не могла помочь. Я просто дура. Он провожал меня домой, чтобы на меня снова не напали. Даже в гости ни разу не зашёл.

Костя привлек всё свое обаяние.

– Давай я тебе помогу, – улыбался капитан.

– Оставьте, капитан, свою любезность для других, – одёрнула его Аня. Она закрыла сейф.

– У вас есть ещё ко мне вопросы, капитан?

– Да в принципе… – Костя развёл руками.

– У меня просьба к вам, отдайте мне фотографию, ведь у вас их, наверняка, много, а у меня нет ни одной.

– Пожалуйста, – не мог противостоять Костя просьбе слезящихся прекрасных глаз.

– Спасибо. Нина, я закрываюсь, – крикнула она кому-то.