Океан безмолвия

— А разве не Дрю? — спрашивает Сара, кладя на стол последние приборы.

— Зря стараешься. Дрю — на следующей неделе. Сегодня моя очередь. — Подтрунивая над дочерью, мистер Лейтон разражается неистовым смехом, и я улыбаюсь: мой папа тоже сморозил бы нечто подобное. Мистер Лейтон открывает шкафчик, забитый компакт-дисками, просматривает их, вытаскивает один и вставляет в стереопроигрыватель.

Услышав первые звуки, я понимаю, что он поставил сонату Гайдна. Ту самую, что я знаю наизусть. Ту самую, что репетировала тысячу раз, готовясь к прослушиванию, которое должно было состояться в тот день в школе. Ту самую, что стала лейтмотивом моей гибели. Эту музыку мы и слушаем во время воскресного ужина. Мелодию моей смерти.

Я не слышала ее с того самого дня. С тех пор, как последний раз играла перед выходом из дома. С тех пор, как сама напевала по дороге в школу. Я и сейчас ее не слышу. Нет, я не делаю ничего ошеломляющего: не роняю тарелку, не теряю самообладание, не устремляюсь из комнаты. Я просто перестаю дышать.