Океан Бурь. Книга вторая

И на уроках сидят неспокойно. Володина соседка, Милочка Инаева, то и дело нашептывает что-то, так что сидеть с ней рядом стало просто невозможно. Но и она тоже отличилась: на третьем уроке, когда Мария Николаевна что-то объясняла, Милочка долго смотрела в голубое окно, а потом подняла руку.

— Тебе что? — спросила Мария Николаевна.

Милочка встала и, будто стихотворение прочла, мечтательно и звонко проговорила:

— А уже весна… И скоро будет лето!

Никто даже не засмеялся. Только Мария Николаевна улыбнулась чуть-чуть:

— Ну и хорошо, садись.

Весна пришла — в этом уже никто не сомневался. Но по-настоящему она развернулась к полудню, когда Володя возвращался из школы. Он шел, распахнув пальто и радуясь, что можно шарф засунуть в карман вместе с варежками, которые чаще теряешь, чем носишь.

Он шел и мокрыми снежками сшибал длинные сосульки. А на крышах стояли люди с лопатами и обрушивали вниз целые сугробы серого городского снега. При этом все они весело покрикивали:

— Берегись! Эй!

Дома, отыскав в чулане лопату, Володя залез на крышу навеса и тоже начал сбрасывать снег. И хотя поблизости никого не было, все равно кричал на весь двор:

— Берегись! Эй!

А потом, когда устал и остановился, чтобы передохнуть, он с удивлением отметил, как вдруг все изменилось вокруг. Какой новый, совершенно не похожий на прошлогодний, блестящий и разноголосый мир вытаивает из-под снега! Под ясным небом заблестели, словно только что выкрашенные разноцветными красками, крыши домов, вынырнули из-под снега чугунные столбики ограды вдоль дороги, а кое-где уже показались голубые проталинки асфальта.

Но самое удивительное — на улицах вдруг появилось очень много маленьких детей. В разноцветных колпачках и блестящих сапожках, они ковыряли лопаточками хрупкий снег или таскали на веревочках жестяные автомобили. Их было так много, и они появились так внезапно, что можно было подумать, будто они тоже вытаяли из-под снега. Сидели себе, сидели в сугробах, а как солнышко припекло, так они и принялись вытаивать один за другим в своих разноцветных колпачках.

Эта легкая весенняя мысль развеселила Володю, он схватил лопату, с размаха воткнул ее в снег и во все горло заорал:

— Берегись!

На крыльцо выбежала Тая в одном платье, с голыми руками. Вытряхнула скатерть после обеда и похвалила, как взрослая:

— Ну вот, хоть делом занялся.

— Тебя не спросил.

Посмотрев, как летят с крыши комья снега, Тая зябко повела плечами:

— Все страдаешь? — И, не дожидаясь ответа, ушла.

И хорошо, что ушла: от Володьки сейчас всего жди, он и раньше-то не отличался примерным поведением, а сейчас совсем от рук отбился.

По правде говоря, он сам не понимал, какая сила толкает его на самые глупые поступки. И не только Тая, все ему говорили, что живет он не так, как надо бы жить человеку. Все его осуждали за это, а как надо жить, этого он ни от кого не слыхал. И никто даже не догадывался, как ему одиноко и как ему нужен добрый, умный советчик.

Словом, накопилось столько разных вопросов, что Володя просто устал от них. Как будто бы все кругом задают ему задачи, такие на вид простые, но попробуй-ка, реши!

И спросить некого.

Так он думал, пока случайно не столкнулся с капитаном Инаевым. Он был летчик и Милочкин папа. Иногда он заходил в школу за своей дочкой, и все мальчишки с восторгом и завистью разглядывали его короткую кожаную куртку на «молниях» и широкие меховые сапоги. Он звонко пощелкивал крагами своих перчаток, ожидая, пока Милочка получит в гардеробе пальто.

Капитан шел по улице, слушая болтовню своей дочери, и, конечно, не замечал двух мальчишек, которые следовали за ним на почтительном расстоянии. Только у самого дома, где жил капитан, они отважились и подошли поближе.

— Это наши мальчики, — сказала Милочка. — Из нашего класса.

Капитан обернулся: Володя и Венка остановились и вместе сказали:

— Здравствуйте.

— Давай ближе, подходите, — позвал капитан.

— Вот это и есть Володя Вечканов, — проговорила Милочка.

Она держала портфель обеими руками перед собой и перекатывала его по коленкам — это у всех девчонок такая привычка.

Володя сразу понял, что о нем кое-что капитану уже известно и ничего хорошего в этом нет.

Капитан обрадовался, увидав Володю, как будто он давно мечтал с ним встретиться, да все никак не удавалось.

Он протянул руку и засмеялся:

— Ага, вот ты, значит, какой, Володя Вечканов.

Володя осторожно положил свою слегка вздрагивающую и холодную, как рыбка, ладошку в широкую капитанскую ладонь и на всякий случай сказал:

— А это вот Венка.

— Ясно, — продолжал радоваться капитан. — Вот ты, значит, какой.

— Какой?

— Так я еще не знаю, какой ты. Вот только сейчас увидел, а слыхать — слыхал.

Володя вздохнул.

— Ну, что ты приуныл? Давай-ка лучше потолкуем насчет кос…

— Ну, папа! — протестующе воскликнула Милочка.