Океан. Черные крылья печали

Ангелика отвернулась от океана и посмотрела на Винченцо, кутавшегося под одеялом неподалеку. Когда она его только увидела в лодке, удивилась, а потом разозлилась, испытала презрение. Что ж это за мужчина, который бросил женщину в беде, спасая в первую очередь собственную шкуру? Но сознание тут же нашло ему оправдание: разве мог он знать, жива ли она, ведь она была без сознания. И словно из глубин подсознания осторожной мышкой выскользнула мысль: но Алессандро же ее не оставил, а мог же найти для себя оправдание, сослаться на ее беспамятство. Мог, но…

Ангелика заметила, как на дне лодки начала собираться вода. Заметил это и Алессандро, поискал глазами, чем бы вычерпнуть воду, увидел весло, но понял, что от него толку в наполовину сдутой лодке будет мало, сложил руки лодочкой и принялся вычерпывать воду из лодки. Ангелика подумала, было, присоединиться, но передумала, почувствовав тошноту и боль в теле. Благо, ее помощь и не понадобилась, у Алессандро нашелся помощник. Только Алессандро запустил руки в воду на дне лодки, как к нему присоединился мужчина, сидевший рядом. Они обменялись парочкой слов на английском, умолкли и принялись вычерпывать воду из лодки.

Всего в спасательной лодке находилось девять человек, остальные выжившие пассажиры самолета расположились в остальных пяти лодках, точнее, на спасательных плотах. Лодка все же была одна, та, на которой оказалась Ангелика.

Ангелика вспомнила о других выживших и побежала взглядом по серой поверхности неспокойного океана. Сколько ни вглядывалась в темноту, ни одного спасательного плота не обнаружила.

– Неужели их поглотил океан? – Ангелика вздрогнула, представив на минуту, что ее предположение стало реальностью.

– Я не вижу остальных выживших, – сказала она вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Когда самолет затонул, кто-то предложил соединить плоты веревкой, но многие испугались, что если перевернется один из плотов в цепи, перевернутся и другие. И предложение отбросили. Час назад я еще видел ракеты в небе, справа от нас, – Алессандро бросил взгляд в сторону, пытаясь понять, где было это «право», затем сплюнул, зачерпнул руками воду и выбросил из лодки. – Теперь один бог знает, где они.

Алессандро вытер руки о рубашку, достал из-под лавки аптечку и пополз на коленях к Ангелике. Новая волна подхватила лодку, подняла на гребень, задержала на мгновение, словно давая возможность миру в последний раз лицезреть эту тщедушную посудину и бросила ее вниз. Кто-то взвизгнул, кто-то начал крыть матами погоду, океан и саму жизнь. Ангелика сидела тихо, закрыв глаза и вцепившись руками в спасательный леер[55], натянутый по бортам лодки. Рядом притих Алессандро.

Когда опасность миновала, Алессандро коснулся одеяла Ангелики и сказал:

– Я хочу осмотреть твои раны.

– Нет. Не надо, – Ангелика мотнула головой, отводя взгляд в сторону.

– Надо. Пока ты спала, я, как врач, осмотрел каждого, кто в этой лодке. Теперь твоя очередь. Еще в самолете я заметил кровь на твоем плече. Ангелика, мне необходимо тебя осмотреть. Это для твоего же блага.

Ангелика закусила губу, чувствуя, как гулко стучит кровь в висках, а тело отзывается ноющей болью.

– Хорошо, – казалось впервые с того момента, как они расстались в самолете, девушка посмотрела Алессандро прямо в глаза.

– Вот и умница, – Алессандро стянул с нее одеяло, окинул взглядом ее тело. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – Ангелика потянула носом прохладный соленый воздух и поежилась от налетевшего ветра. – А это не может подождать до появления спасателей? Мне холодно, – сделала еще одну попытку избавиться от осмотра Ангелика. Девушка заметила, как взгляды тех, кто был в лодке, устремились к ней, словно она была неким реликтом, поднятым со дна океана. Она чувствовала неловкость, да и холод не отпускал.

– Я не знаю, когда нас найдут спасатели, а если твои травмы серьезные, ты можешь и не дожить до их появления.

– Хорошо, – Ангелика потупила взгляд. На дне лодки вновь засверкала вода.

– Сними джинсы, – попросил Алессандро.

– Что?! – Ангелика открыла рот от изумления.

– Снимай, снимай, – донесся голос Винченцо. – Врач дело говорит. А вдруг у тебя перелом.

– Если бы у меня был перелом, я бы это почувствовала, – Ангелика сверкнула глазами в сторону Винченцо. – С моими ногами все в порядке, – сказала она, смотря прямо в глаза Алессандро. – Их не обязательно осматривать.

– Как скажешь, – сдался Алессандро. – Поверю тебе на слово. Но футболку тебе снять все же придется. Твое плечо мне не нравится.

– Чего ты стесняешься? – спросила у Ангелики темноволосая девушка, кутавшаяся в одеяло между темнокожим парнем с забинтованной головой и мужчиной, у которого правую руку поддерживала сделанная из подручных средств шина, а голова, как и у темнокожего парня, блистала бинтом, сквозь который проступала кровь. Девушка, обратившаяся к Ангелике, не была итальянкой. Ангелика это сразу поняла, едва услышав ее акцент.