Океан любви

Все диски были высшего качества: Джефферсон Эрплейн, «Битлз», Боб Дилан, Джонни Митчелл, «Бархатный Метрополитен», «Роллинг Стоунз». Он выбрал «Нашвильский горизонт» Боба Дилана и положил его на стол, все другие понес к полке. Одна из пластинок начала выскальзывать у него из рук и упала со зловещим грохотом на пол. Проклиная себя, он аккуратно поднял его и посмотрел. Пластинка не разбилась. Облегченно вздохнув, он поднес диск к груди и только сейчас прочел его название — «Суперхиты “Мотоун”». Дэвид застыл бережно держа пластинку в руках, а затем медленно повернул ее обратной стороной. Смоуки Робинсон и «Чудеса». Он посмотрел на нее несколько секунд, затем быстро и решительно положил обратно на полку, задвигая ее, насколько это было возможно, подальше в стопку дисков. «Попробуй начать жизнь заново, — говорила Кэрри, — найди в себе силы».

Он включил Боба Дилана и устроился в шезлонге на веранде; Додди взгромоздилась на другом, жалобно глядя на него в надежде, что его ужин достанется и ей. Мужчина очистил белок и бросил Додди, которая сразу же его съела. Помыв тарелки, он поставил их на сушилку для посуды, вытер руки о джинсы, подошел к столу и включил лампу. Дэвид открыл свой портфель, вынул ручку и листок бумаги и приготовился написать длинный, все разъясняющий факс своим родителям.

Глава семнадцатая

— О, не путайтесь под ногами, мальчики! — выкрикнула Алисия, недовольная тем, что собаки мешают ей пройти к столу; в руках она несла две наполненные до краев чашки с кофе, грохочущие на блюдцах. Алисия была не в лучшем настроении. В середине ночи зазвонил телефон, и, хотя звонок сорвался, не позволив ей даже снять трубку, этого было достаточно, чтобы разбудить Джорджа. В результате Алисия пролежала оставшуюся часть ночи, почти не сомкнув глаз — ее муж беспокойно ворочался в кровати, пытаясь найти положение, которое даст ему некоторое облегчение от нудящей боли в спине. Она была уверена в том, что боль возрастала, и более того, Джордж теперь жаловался на нее — нет, жаловался было бы неправильным словом, — достаточно часто упоминал о других болях, никак не связанных с его военным прошлым. Алисия очень волновалась за него, особенно в связи с изменениями в «Глендурних». Джордж провел выходные дни с Дунканом Каплом, а сейчас, в понедельник утром, даже не мог найти время, чтобы спокойно позавтракать.

Жена поставила чашки на стол и подошла к двери.

— Джордж! — позвала она, и по залу пронеслось эхо.

— Да? — послышался приглушенный голос Джорджа из гостиной.

— Что ты там делаешь? Твой завтрак остывает.

— Сейчас иду, — ответил он.

Алисия вернулась к столу и тяжело села на свое место. Она взяла кусочек тоста и начала намазывать на него масло, хлеб выпал у нее из рук на тарелку. Облизав губы, она надела очки и взяла газету, раздраженная, начала просматривать заголовки, пока Джордж не вошел в комнату.

— Что ты там так долго делал? — спросила она, глядя на него поверх очков; сложив газету, она встала и подошла к буфету. — Твои сосиски теперь выглядят так, будто они сгорели.

— Извини, милая, — ответил Джордж и передал супруге длинный рукописный факс. — Это пришло ночью. Я так и подумал, что это, должно быть, факс, раз телефон перестал звонить так быстро. Это от Дэвида.

— Как хорошо! — произнесла Алисия более успокоенным голосом. — Он сообщает о времени своего прибытия в Глазго?

— О, нет, не об этом, — ответил Джордж. — Прочти.

Он сел за стол рядом с Алисией и начал разрезать сосиски. Супруга посмотрела на него с осторожностью, понимая, что новости, очевидно, не слишком ей понравятся.

Алисия дочитала до конца и положила бумагу на стол. Сняв очки, она откинулась на стуле, не говоря ни слова. Джордж молча наблюдал за ней, ожидая, какова будет ее реакция.

— Здорово? — спросил он.

— Здорово, — ответила Алисия, медленно качая головой. — Я не знаю, что сказать. С одной стороны, я могу понять его желание остаться. Хорошо, если он возвращается к нормальной жизни, и с этой стороны — это хорошая идея. Но он говорит, как минимум, о месяце. Для начала как быть с детьми, которым он пообещал вернуться. А потом — все эти крупномасштабные изменения в «Глендурних». — Она замолчала. — Я рада, что ему, как мне кажется, лучше, но теперь, когда сложилась такая ситуация, он, по моему мнению, просто обязан вернуться домой и начать помогать тебе. — Она развернула факс, начиная читать его снова. — Действительно кажется, что ему намного лучше, как ты считаешь?

Джордж взял кусочек тоста и начал намазывать на него масло, однако у него это также не получилось, тост соскользнул с тарелки и упал на пол.

Он с трудом наклонился, чтобы поднять его.

— Я не думаю, что Дэвиду надо сейчас возвращаться, — сказал он напряженным голосом.

— Как это понимать? Джордж, оставь ты этот тост, скоро придет Эффи и все уберет.

— Собаки будут рады этому лакомству, — произнес Джордж, выпрямляясь.