Океан уходит, океан приходит (СИ)

Ночь встретила их ободряющей прохладой. Где-то очень далеко кто-то, вероятнее всего, один из Саат-хо, наигрывал мелодию на неизвестном инструменте, повсюду отчаянно стрекотали кузнечики. Неестественно огромный диск луны, похожий на головку сыра, казалось, был так близко, что можно было забраться на дерево и достать его, и он был бы на ощупь, как только что зажженный светильник – еще холодный, но таящий в себе неуловимый отпечаток тепла. Они сидели на поваленном дереве, чуть соприкоснувшись локтями. Налия не очень понимала, грустно ли ей, хорошо ли, говорить совершенно не хотелось. Просто нужно было, чтобы кто-то сейчас был рядом, чтобы понимать, что не только ты сейчас видишь все это, чувствуешь все это. Кому можно передавать стакан с этим божественным напитком.

Хоть она и была пьяна, никогда еще она не видела мир в такой четкости, в таких ярких красках. Ей казалось, она способна увидеть сову на дереве на той стороне реки, разглядеть кузнечика в траве за сотню шагов. Этот волшебный напиток как будто бы позволял ей видеть больше, дальше, глубже, ей хотелось наклониться к воде, взглянуть на свое отражение, - не появились ли у нее вертикальные зрачки? Она поднялась на ноги, раскинула руки, потягиваясь. Хотелось делать одновременно тысячу вещей: пробежаться по влажной траве, упасть на землю, почувствовать щекой росу. Она тайком посматривала на Зи-Эла, пытаясь представить, каким бы он был, вырасти он в каком-нибудь другом мире? И какой бы была она сама, если бы прожила всю жизнь где-нибудь еще?

Они вернулись в машину лишь к рассвету, когда ночь и Айч-ара опьянили их настолько, что они еле-еле держались на ногах. С большим трудом они забрались в кузов, упали на матрас, почему-то на один. Пьяная неловкость. Она собиралась чуть отодвинуться, как вдруг ее резко притянули к себе. Зи-Эл был как отлитая из металла скульптура – высвободиться нереально.

Ей почему-то стало очень смешно.

- Не надо, - прошептала она. – Иначе мы совсем расслабимся, а нам нужно быть злыми… Чертовски злыми, да…

Но тут она поняла, что он уже спит. Пьяным крепким сном очень усталого человека, сжимая ее, словно в тисках, так что ей почти не пошевелиться. Она с большим трудом устроилась поудобнее. Голова ее уткнулась ему прямо в грудь, тоже как будто стальную, они тут все, что ли, такие? С таким-то культом силы, с их обязательными тренировками, как тут приобретешь хоть немного мягкости?

Она снова смеется.

- Я буду звать тебя стальным палачом. У нас статуя такая есть в краеведческом музее… Он огромный, злой, и глаза у него из зеленого стекла… Вот-вот снесет чью-то башку! Я с ним болтать по душам любила, когда мелкая была.

***

А потом все завертелось, как бетономешалка, события замелькали одно за другим. Но кто-то словно помогал им, направлял их. Словно Кто-то могущественный поддерживал их в их борьбе. Иначе как можно было объяснить, что, когда они ехали назад, вдруг пошел сильный ливень, и на границе (Залн, конечно же, уже сменилась) никто не стал останавливать их, расспрашивать, с какой это они целью ездили к Саат-хо, и что это у них в кузове, лишь махнули руками, мол, проезжайте!

Иначе как объяснить, что в назначенный день собралось столько народа? Как объяснить, что Зи-Элу удалось найти нужные слова, чтобы они все пришли? Как объяснить, что Налия, которая так плохо спала накануне – ее доставали страшные океанские мальчики - которая так нервничала, вдруг почувствовала в себе небывалую силу и уверенность, выходя к этим людям. Это она-то, всегда ненавидевшая публичные выступления!

- Меня зовут Налия, - бодро говорит она. – И я – странник… Ну что такое, - она смеется, - вступление прям как в клубе анонимных алкоголиков… Впрочем, а как нас еще назвать?

В зале раздаются ответные смешки. Что такое клуб анонимных алкоголиков, они не знают, но интуитивно догадываются. Чтобы попасть сюда, они все должны были выпить на входе по стакану Айч-ара.

- Вы все сегодня совершили смелый поступок. Вы пришли послушать, что я скажу вам, вы попробовали этот чудесный напиток, вы сумели переступить через то, что вам внушали с самого детства, и подумать своей головой. Я предлагаю сейчас же поднять бокал за то, что среди нас тут ни одного зомби! За то, что мы - не зомби!

- Мы - не зомби! – воодушевленно кричат люди, поднимая стаканы.

Нет, все-таки это была хорошая идея. Она находит в толпе свою пятерку - они настороженно следят, чтобы все было в порядке, и победно улыбается им. У нее прямо чутье, что все пройдет как надо сегодня, а оно ее еще никогда не подводило. Роскошная была идея, роскошная.

- Если мы не зомби, то, что у нас есть? – спрашивает она.

- Свобода!! - Впрочем, ее даже радует, что кто-то прокричал какие-то свои варианты, особенно ее, повеселило «Айч-ара». Ей же не стадо нужно, наоборот, индивидуалисты.

«Держись, мой Рыжий Варвар», - думает она. – «Скоро я приду и спасу тебя. И ты держись, несчастный Сьюм, и ты, старушка Роззен, и все, кто там с тобой. Вам недолго осталось. Мы идем».

Комментарий к 8. Об одной крайне нелепой оппозиции