Океан вне закона. Работорговля, пиратство и контрабанда в нейтральных водах

Расспрашивая их о контрактах, я выяснил, что никому из них не выдали экземпляр подписанных документов, что хотя бы подтверждало сам факт наличия соглашения, обязательного для обеих сторон. Не понимали они также, почему, когда они оказались в чужой стране, босс забрал их паспорта, лишив их возможности уехать.

Чтобы попасть в Сингапур, большинство из них залезло в серьезные долги – некоторые более чем на $2000 – столько средний филиппинец зарабатывает за полгода. Деньги обычно брали взаймы у родственников, закладывали дома и семейное имущество. В перечне залогов фигурировали, в частности, «семейная рыбацкая лодка», «дом моего брата» и «карабао» – буйвол местной породы, которого используют как тягловое животное.

Несмотря на то что Андраде и другие филиппинцы ездили в Сингапур в разные годы, практически все они дали почти одинаковые описания квартиры над офисом Step Up Marine. Джолован Уэм, исполнительный директор сингапурской адвокатской группы Гуманитарная организация по экономике миграции (Humanitarian Organization for Migration Economics) в 2014 г. посетил эту квартиру, пытаясь помочь одному из моряков, угодивших туда. Он сказал мне, что люди были набиты туда, как сардины в банку.

Несколько человек рассказали мне, что управлял этой квартирой от имени кадровой компании низкорослый филиппинец лет 40 по имени Бонг, которому помогала китаянка Лина. Новичкам приказывали говорить вполголоса и поменьше двигаться. Кто-то был обязан покидать квартиру до 7 утра и возвращаться после наступления темноты. Другим, наоборот, не разрешалось выходить из квартиры, дверь которой Бонг всегда держал запертой.

Ночами 20, а то и больше человек укладывались на картонках на полу, чуть ли не упираясь друг в друга. Трое моряков рассказали, что, если Бонг указывал на кого-то, это значило, что тот должен был спать в его комнате, где, по их словам, он требовал секса. «Отказаться было нельзя», – сказал один из моряков, потому что именно Бонг распределял назначения на работу.

Я знал ответ, но порой было трудно не задаться риторическим вопросом: как же получилось, что эти люди угодили в столь очевидную ловушку? Они так отчаянно стремились к новой жизни, что обмануть их было легко, а попав в руки агентства, они практически лишились возможности вернуться домой.

…

Если взять последнее десятилетие, работать на суда год за годом идет гораздо больше филиппинцев, чем граждан любой другой страны мира, – примерно четверть экипажей торговых судов, в то время как население Филиппин составляет менее 2 % населения мира. К 2017 г. из этой страны ежегодно выезжали на работу за границу около 1 млн человек – это 10 % населения. В сумме они присылали на родину более $20 млрд в год и пользовались большим спросом, потому что многие филиппинцы говорят по-английски, как правило, лучше образованы, чем рыбаки из Шри-Ланки, Бангладеш и Индии, и славятся сговорчивостью. Иммиграционные власти Филиппин утверждают, что они не способствуют экспорту рабочей силы, а просто помогают управлять процессом.

Ученые и правозащитники не согласны с этим заявлением. Они считают, что правительство стимулировало экспорт рабочей силы, превращая Филиппины в «государство цыган». Они также критикуют правительство за то, что оно не создает достаточное количество рабочих мест внутри страны, а когда ее граждане выезжают работать за границу, не обеспечивает их защиту.

В 2016 г. более 400 000 филиппинцев устроились на работу капитанами и помощниками капитанов, матросами, рыбаками, грузчиками и прислугой на круизных лайнерах. Если смерть Андраде и открыла глаза на что-то, так лишь на то, что даже правительства стран с многолетним опытом на морском рынке труда сталкиваются с большими трудностями при защите своих граждан, работающих в море. Тем более что, как я вскоре узнал, их усилия в лучшем случае сводятся к полумерам.

Федеральное агентство, которое должно защищать таких людей, как Андраде, именуется Филиппинским управлением по трудоустройству за рубежом. Его штаб-квартира, расположенная во внушительном многоэтажном стеклянном здании в центре Манилы, представляет собой карикатуру на бюрократию в духе романов Грэма Грина. Этаж за этажом, в длинных, как пещерные ходы, помещениях сидят за большими деревянными столами клерки и шариковыми ручками заполняют в трех экземплярах, под копирку, какие-то формы, а вокруг высокие металлические шкафы с лязгающими, не желающими выдвигаться ящиками битком набиты кипами картонных папок с подшитыми документами. Этот неуклюжий административный динозавр явно не способен держать в поле зрения и тем более защищать миллионы людей, работающих по всему миру и постоянно находящихся в движении.