Океан. Выпуск десятый

Приподнявшись на локте, Алексей бросил две «лимонки» в набегавших, припал опять к пулемету, пересекая их длинной очередью.

Кто же выдержит такую огненную, губительную метель? Передние фашисты даже повернуть не успели. Что-то безумно и дико крича, смешались, падали перед окопами, посылая предсмертные выстрелы…

И вновь спустя несколько минут над протокой нависла сторожкая ночная тишина. Опять, как и перед атакой, бойцы потянулись к Алексею.

— Сколько нас теперь? — спросил он.

— Саньку-гармониста и Колю Привалова, земляка его, положило. А так все целы, — ответил знакомый голос. — Дружками неразлучными были.

— По голосу узнаю, а лица вот никак не разгляжу. Кто говорит?

— Младший сержант Стрекачев, старшина.

— Заменишь меня, сержант, в случае чего. — Алексей улыбнулся. — Ну, если, скажем, драпа задам.

— Веселый у нас командир, — произнес кто-то. — У вас во флоте все, что ли, такие?

— На флоте-то? Считай, все. Если не больше.

Бойцы сдержанно, потихоньку засмеялись.

— А теперь, ребята, по местам. Зарыться в ячейки, вот-вот опять минами немчура закидает, а потом опять полезет. Наше дело — держаться до подхода своих.

За ночь фашисты еще дважды повторяли атаки, в точности похожие на первую. С той лишь разницей, что минометный огонь вели дольше и злее, но автоматчиков шло на окопы с каждым разом все меньше — сказывались, видать, потери, пополнить которые было уже нечем.

А перед самым рассветом протоку удачно форсировала новая группа бойцов из семнадцати человек — взвод связи старшего сержанта Лифшица. Где-то им удалось раздобыть рыбачью лодку, на ней переправили УКВ-рацию, ручной пулемет и протянули с того берега телефонный провод. Они гурьбой скатились в окопы в тот самый момент, когда фашисты опять ударили из минометов.

— Командира роты — на связь! — крикнул боец, держа телефон на коленях. — Комполка требует. Быстро!

— Нету командира роты!

— Тогда старшего! Кто здесь старший?

Алексей взял у него трубку. В ней рокотал голос Завалишина:

— Что вы там возитесь? Немедленно старшего лейтенанта Коротаева на провод!

— Убит командир роты Коротаев, товарищ подполковник, — ответил Алексей.

— Как убит?!

— Еще при захвате окопов. Пулей, наповал. Плацдарм держим. За ночь отбили три атаки. Да, да, с минометной подготовкой! Начинается четвертая.

— Кто же после Коротаева старший у вас там?

— Я, товарищ подполковник!

— Кто это «я»?

— Я, старшина первой статьи Анисимов.

После короткой паузы, за которой угадывалось удивление, Завалишин произнес:

— Я же велел Коротаеву, чтобы ты возвращался назад, как проведешь роту через протоку. Он тебе успел передать?

— Так уж вышло, товарищ подполковник. Не смог я вернуться.

— Сколько вас осталось?

— Со мной — одиннадцать.

— Вот что, старшина, возьми-ка под свою команду и Лифшица взвод. Попытайтесь уничтожить эти чертовы минометы! Приказываю… и прошу. Мы скоро начнем, они могут нам здорово помешать. И ни в коем случае не терять связь! Ты понял меня, старшина?

— Так точно, товарищ командир полка. Задание выполним!

— Ну, удачи тебе, моряк! Действуй!

Алексей переговорил наскоро с Лифшицем, как будут совместно атаковать минометную батарею.

— Где-то в глубине она, за домиками, — сказал он. — В самих домиках немцев, должно, почти не осталось: поколошматили мы их. Думается, и мин у них не навалом — всю ночь палили. Рассредоточивай свой взвод и жди общую команду. Вот перестанут обстрел — и пойдем. Береги связь, без нее, сам знаешь, глухо и слепо. Давай, старший сержант!

Не успел Алексей приладиться к пулемету, зная, что немцы после минометного обстрела сунутся опять, как за спиной прозвучал голос, который не смог бы спутать ни с каким другим.

— Послушай, дорогой Леха! Все окопы, понимаешь, облазил — нет тебя нигде, как в протоку канул. И вот наконец нашел. Ах, как хорошо!

— Левадзе! Тимур! — вскричал Алексей, обрадовавшись. Пригнув его и обнимая, уложил рядом. — Как ты здесь?

— Командир полка послал. «Проведешь, говорит, вторую группу через протоку, так надежнее». — Левадзе засмеялся. — «Я, говорит, вас, морячков, так и буду посылать одного за другим с разными группами, уверен: не подведете». Теперь мы что-то вроде лоцманов. Ха! Толковый мужик, скажу тебе, этот Завалишин. Сухопутный, а толковый.

— Возвращаться небось велел после протоки?

— Велел! — удивился Левадзе. — Тебе что, тоже?

— Бережет флот, — засмеялся и Алексей.

— Как у вас тут дела?

— Всю ночь штормило, теперь потише. Сейчас вот минометам глотку пойдем затыкать. Приказ командира полка. Да и надоели они своими авралами, покоя не дают. Пойдешь с нами?

— Как можно не пойти? Ты что?

— А с возвращением как?

— Заткнем глотку, потом и вернусь. К тому времени, глядишь, весь полк к переправе подойдет, там уже зашевелились. — Левадзе погладил ствол пулемета. — Сам приобрел, Леха?

— Оставили. Побросали окопы, и вот — подарок. Только плохо, Тима, диск один лишь остался. А было четыре… Как там ребята наши?