Океан. Выпуск двенадцатый

Черное море, как и Балтийское, тоже принадлежит к морям Атлантического океана. Только путь к океану из него намного длиннее — через Мраморное и Средиземное моря, через проливы Босфор, Дарданеллы, Гибралтар.

Кстати, если быть последовательным, то к морям Атлантического океана следует отнести и Азовское море, самое маленькое на нашей планете, составляющее с Черным морем единый бассейн. Казалось бы, какое же это море? Оно почти в две тысячи раз меньше содержит воды, чем Черное, и в семьдесят пять раз меньше, чем Балтийское! И все же назвать его просто мелководным заливом Черного моря нельзя, потому что оно совсем «самостоятельное»: иное и по химическому составу воды, и по другим важным признакам — климатическому, биологическому, физическому и так далее. Об этом, между прочим, хорошо знают… рыбы. Не случайно нет нигде сельди, похожей на керченскую. Нерестится и нагуливает жирок она в Азовском море, а зимует в Черном. То же можно сказать и об азовской хамсе. С нею, по утверждению знатоков, не сравнимы ни хамса черноморская, ни килька, ни тюлька, живущая в других бассейнах.

В сравнительно сильно опресненной воде Азовского моря, более богатого кормом, сложились уникальные природные условия для размножения и роста рыбы. Потому-то и уловы здесь всегда были немалые — соизмеримые с уловами, добываемыми по всему Черному морю. К сожалению, были… Сейчас положение заметно ухудшилось. И не потому, что воду отравили. Нет. Ее просто разбирают на сельскохозяйственные, промышленные и бытовые нужды еще до впадения Кубани и Дона в Азовское море. Поэтому уровень воды в море падает и оно пополняется более соленой водой из Черного моря через Керченский пролив. А Дон, кроме того, в результате постройки Цимлянского водохранилища, стал еще более «тихим» Доном, и рыбий корм, который несла река прежде в Азовское море, оседает в этом водохранилище. Как, впрочем, в любом водохранилище — будь то на Волге или на другой реке.

Чтобы прекратить засоление воды и восстановить уникальные возможности для рыболовства и рыборазведения в Азовском море, проектируется создание Керченского гидроузла, который будет регулировать обмен воды между двумя морями: приток соленой, более тяжелой черноморской воды в придонном слое и отток опресненной азовской воды в поверхностном.

Как видим, водообмен — не мелочь жизни ни для Балтики, ни для Азовского, ни для Черного морей. Черное, кстати, больше Балтийского по объему воды в двадцать пять раз, хотя площади их примерно одинаковы. Так что, казалось бы, возможности самоочищения, устойчивость к загрязнению у Черного моря должны быть достаточно велики, и можно было бы об этом не заботиться: воды в нашем «самом синем» море много.

На самом же деле это не так. Пригодной для жизни воды в Черном море только тринадцать процентов. Остальная заражена сероводородом и для жизни не годится. Если на поверхности циркулирует вода теплая, малой солености и плотности, то на дне годами держится более соленая и холодная вода с высокой концентрацией сероводорода.

Вместе с тем именно Черноморское побережье является у нас центральной зоной туризма, отдыха, его посещают ежегодно более 12 миллионов советских граждан. Не следует забывать и о всемирно известных курортных зонах на Черноморском побережье Болгарии, Румынии, других стран…

Таким образом, побережье Черного моря загружено курортниками не меньше, чем знаменитый Лазурный берег Средиземного моря, но вода в нем достаточно чистая. И обязано оно этим прежде всего природоохранным мероприятиям Советского государства на Азово-Черноморском бассейне. У нас в стране приняты специальные постановления и проводятся широкомасштабные мероприятия по защите вод Черного моря.

КРУГОМ ВОДА…

Древнегреческий мыслитель Фалес Милетский долго искал первооснову всего сущего, начало всех начал, из которого происходит все удивительное многообразие окружающего нас мира. И решил древний философ, что эта первооснова — самое замечательное из всего, что мы знаем, — вода. Ему же, Фалесу Милетскому, принадлежат слова: «Невежество — тяжкое бремя». Так вот в загрязнении человеком его собственной среды обитания, и в первую очередь воды, это самое невежество проявилось в полной мере еще в стародавние, донаучные времена. И первые скотоводы, и первые земледельцы, и первые металлурги, строители, ремесленники наносили определенный ущерб природе, сами того не сознавая.

Сейчас трудно ссылаться на невежество. Его теперь сменили безответственность, хищничество, своекорыстие. Среди алчных дельцов и разного рода «хозяев» давно уже нет таких, которые не ведают, что творят. Они все ведают, но знать ничего не хотят, кроме барышей.