Океан. Выпуск пятый

— Взорвался! Ох и красиво взорвался! — И далее, уже деловито: — Имею одну торпеду, что делать?

Увлекшись охотой за танкером, Юрченко оторвался от нас, потерял ориентировку и поэтому не мог сообщить свои координаты.

Даю ему указание: следовать в южном направлении, искать и атаковать корабли конвоя.

Район боя был так сильно задымлен, что определить, где свои, где чужие, да еще в условиях интенсивно ведущегося всеми кораблями артиллерийского огня, было чрезвычайно сложно. Прорезав несколько дымовых завес, Юрченко обнаружил один из уцелевших транспортов и ринулся на него в атаку.

Неожиданно из дыма вынырнул вражеский сторожевик и почти в упор дал по катеру несколько пушечных выстрелов. Катер резко сбавил ход, но успел подвернуть на боевой курс и выпустил в своего противника торпеду. Через несколько секунд сторожевик взорвался и начал тонуть. Но и наш катер оказался в безнадежном положении. Снарядом ему оторвало часть кормы, и в образовавшуюся огромную пробоину неудержимо хлестала вода. А к катеру шли еще четыре немецких шнелльбота.

В эфире прозвучали последние слова Виталия:

— Расстреливают в упор! Прощайте, това…

Командую:

— Всем катерам и истребителям искать Юрченко и оказать ему помощь…

Проходит полчаса. Час. Все попытки спасти попавшего в беду товарища оказались безуспешными. С тяжелым сердцем подчинились мы приказу комбрига о возвращении в базу…

Вся группа, отбиваясь от назойливо преследующих нас сторожевиков и «охотников» противника, начала общий отход в восточном направлении. Береговые посты ПВО предупредили: в воздухе появилась большая группа истребителей врага, следующих в район нашего местонахождения. Очевидно, немцы задумали атаковать нас с воздуха и отомстить за разгромленный конвой.

Проскочив несколько миль, мы вышли в среднюю часть Варангер-фьорда. Облачность рассеялась, и в ясно-голубом небе видим около трех десятков самолетов, кружащихся на разных высотах. Это наши верные друзья-летчики вели бой с немецкими истребителями, не допуская их к катерам.

Ожесточенная схватка продолжалась минут пятнадцать. Вражеские самолеты ушли. Мы продолжали свой путь и вскоре возвратились в базу…

На войне счастье победы редко бывает безоблачным. Так было и на этот раз. Мы потеряли несколько человек убитых и раненых, а также катер лейтенанта Виталия Деомидовича Юрченко со всем его экипажем. Я очень переживал эту тяжелую для нас утрату и с горькой душой принял поздравления командующего флотом, комбрига и своих сослуживцев с боевым успехом и представлением нас к новым наградам.

Но оказалось, что Виталий Юрченко не погиб.

Правда, мы узнали об этом много позднее описанных здесь событий.

Часть экипажа погибшего катера, в том числе и сам Юрченко, раненные, были подняты из воды и отправлены в лагерь военнопленных вблизи Киркенеса. Там их держали недолго. Едва у наших товарищей поджили раны, их немедленно переправили в лагерь, находившийся около Тромсе. Мне пришлось в 1930 году во время плавания на парусно-паровом судне «Ломоносов» несколько раз побывать в этом заполярном портовом городке, расположенном на небольшом острове в Бальс-фьорде. Тогда в Тромсе находилась база, где снаряжались научные экспедиции, норвежские и международные, отправляемые в Арктику. Когда-то здесь начал свой долгий трудовой путь и парусник «Ломоносов», построенный в 1867 году и ранее называвшийся «Эклипс». На этом корабле знаменитый полярный исследователь норвежский ученый и моряк Отто Свердруп в 1914 году во главе русской экспедиции отправился к берегам Таймыра на поиски пропавшей экспедиции В. А. Русанова и Г. Л. Брусилова. Тот же отважный Свердруп в 1920 году на советском ледоколе «Святогор» принимал участие в освобождении из льдов ледокольного парохода «Соловей Будимирович», унесенного из Чешской губы в Карское море.

Ровно за два года до нашего пребывания в порту Тромсе, 18 июня 1928 года, отсюда отправился в свой последний полет на самолете «Латам» другой бесстрашный и благородный полярник Руал Амундсен. Узнав о катастрофе дирижабля «Италия», на котором Умберто Нобиле решил самостоятельно «завоевать» Северный полюс, Амундсен бросает все и летит выручать своего соперника. Амундсен героически погиб. Я помню, с какой трогательной любовью и нежностью показывали нам норвежцы моторный катер «Тото», доставивший Амундсена на борт гидросамолета, ожидавшего его тогда на середине фьорда. А через несколько лет известный норвежский поэт Нурдаль Григ напишет в память Амундсена стихотворение: «Что смерть! Самозабвенный путь во веки веков не позабудем. Герой погиб, летя сквозь шторм на помощь погибавшим людям…»