Океания. Остров бездельников

— Цыплята Уилли! Закусочная будет называться «Цыплята Уилли»! — смеется Дон.

— Вот–вот! Классно получится! — восклицает Сэм с юношеским энтузиазмом.

— Ладно, — смеюсь я, отряхивая с рубашки мелкие веточки. — Если когда–нибудь соберусь открыть ресторан, то непременно назову его «Цыплята Уилли».

— Ты ж его не откроешь! — с разочарованным видом заявляет Сэм.

— Спорю, открою!

И вот что удивительно, все именно так и получилось.

Я возвращаюсь в Мендали, и Лута с философским спокойствием выслушивает о Дуэйне и его друзьях.

— Значит, плохо, мистер Уилл?

— Да, прости, ничего хорошего.

Он широко улыбается, вытаскивает поджарившуюся рыбину из костра, около которого мы сидим, отрывает от нее кусок своими железными пальцами и протягивает его мне.

— Капитан всегда говорил, что честных американцев не бывает, — с задумчивым видом кивает он.

Как ни странно, на следующий день, к моему крайнему неудовольствию, к нам приплывает Банни. Улыбаясь, он вылезает из своей короткой легкой лодочки, держа мокасины в одной руке и подняв темные очки вверх, и хлюпает по мелководью в сторону моего дома.

— Доброе утро! Все в порядке?

— Доброе утро, — осторожно откликаюсь я. — Все отлично, спасибо.

После нашей первой встречи я, естественно, держусь настороже.

— Ну как ваши цыплята? — беззаботно осведомляется он, натягивая на себя свои мягкие мокасины.

— Спасибо, все прекрасно…

— А я слышал, что у вас с ними какие–то проблемы… — с отсутствующим видом улыбается Банни.

— Да так, ничего особенного. На самом деле все в порядке.

Я пытаюсь пристально взглянуть в его глаза, но темные очки, которые он успевает спустить на нос, скрывают какой бы то ни было виноватый взгляд. А задать ему вопрос напрямую не осмеливаюсь. К тому же не сомневаюсь, что он будет все отрицать.

— Боюсь, ситуация изменится, если Лута решит завести дела с этими американцами.

И я отчетливо различаю торжествующие нотки в его голосе.

— А вы откуда знаете о них?

— Это мои друзья. Мы вместе занимаемся бизнесом. Вот увидишь, скоро у нас здесь начнут бродить коровы, и тогда всем будет наплевать на твоих цыплят. И все окажутся счастливы, что я помог благосостоянию здешних обитателей.

Он с уверенным видом направляется в сторону деревни, а я, бессильный что–либо изменить, с унынием обращаюсь к другим проблемам. Но мне не дает покоя разговор с Кингами и их предложение об организации ресторана фастфуда.

Ресторан? А почему бы и нет? Почему бы не попробовать, тем паче, что мы ничего не теряем. К тому же это станет неплохим вспомоществованием нашему бизнесу.

И, когда мы усаживаемся за карточный стол, я предлагаю заняться рестораном.

— Ты хочешь попробовать это, значит попробуй, мистер Уилл, — смеются все, и я понимаю, что они относятся к моему предложению вполне положительно.

А с другой стороны, не попробуешь — не обожжешься. И мы решаем, что начнем с небольшого киоска на рынке. Ничего сложного.

Я звоню в Хониару Нику из нового телефона–автомата на почте и спрашиваю, не сможет ли он купить пару газовых плит, которые мы видели, когда посещали мистера Ву. И он отсылает их на «Маоаоа» с двумя баллонами газа и канистрой растительного масла. Судно, вопреки обыкновению, прибывает уже на следующий день.

Имп конструирует складной киоск с двумя стенками по бокам, окошком и выдвижным прилавком. После того как он несколько раз все проверяет и гарантирует, что размеры киоска позволяют транспортировать его на каноэ, мы красим его ярко–красной краской, которую использовали для изображения крови на распятии Христа в церкви. Смол Том, обладающий наилучшим почерком из всех нас, выводит синей краской над окошком «Цыплята Уилли», и когда краска высыхает, мы устанавливаем киоск на поляне и расступаемся в стороны, чтобы полюбоваться им. Выглядит изумительно.

Воспитательница нашего детского сада Этель запрыгивает за прилавок и изображает продавщицу, предлагая цыплят проходящим мимо покупателям. Стэнли раздвигает пальцы, вытягивает руки и делает вид, что несет тарелку. С видом современного Оливера Твиста, он останавливается перед окошком, и миссис Бамбл накладывает ему ложкой воображаемую пищу.

А вечером картежники, отказавшись от своего ежевечернего развлечения, пишут карандашами рекламные объявления на страницах единственной тетради, которую еще не извели на папиросную бумагу. Смол Смол Том, распространявший объявления, берется за дело с таким пылом, что в Мунде не остается ни одной двери, рекламного щита или стены, на которых не трепетали бы разлинованные листочки. С такими напористыми призывами, как «Цыплята Уилли они хороши счур», «Заходите за цыплятами Уилли — счур хорошая еда» и «Вам понравятся цыплята Уилли», если мы и не достигали высот рекламного бизнеса, то по крайней мере вызывали необходимый интерес.