Ох, Мороз, Мороз...

— Вы делаете это зря. У вас есть стопроцентные шансы на отчуждение не только части имущества, но и доли в бизнесе. Есть основания, были прецеденты. Придется повозиться, конечно, и быстро не будет, но оно того стоит, как мне кажется. Вот, послушайте….

— Спасибо, нет.

Ракитянский уставился на него с изумлением. Даже с легким оттенком раздражения.

— Слушайте, но вы же пять лет пахали на «Т-Телеком»! Теперешнее флагманское положение компании на рынке — ваша заслуга, в этом сходятся все, с кем я консультировался. И никто не может сказать, что компания добилась бы таких же впечатляющих результатов, если бы на посту генерального директора остался Смирнов. У них были непростые времена, когда вы пришли.

— Я знаю, — коротко остановил Паша поток адвокатского красноречия. — И, тем не менее, своего решения я не изменю.

— Категорически не желаете выписать себе премию за многолетний добросовестный труд? — упрямо уточнил адвокат. Не зря про Ракитянского говорят, что у него бульдожья хватка. Ну вот в зале суда бы ее демонстрировал.

— Я выписал себе премию.

И без того внимательный, теперь взгляд Ракитянского вцепился в него как крючком.

— А вот с этого места — подробнее.

Павел заколебался. Он привык не делиться без крайней необходимости информацией. Это было его деловым кредо. И сейчас он далеко не был уверен, что необходимость таки крайняя. Ракитянский его сомнения, разумеется, заметил.

— Павел Валерьевич, адвокат в бракоразводном процессе — это все равно что священник. Не скрывайте ничего, говорите, как на исповеди. Оно так дешевле выйдет. Ей-богу, скрывать информацию от адвоката — удовольствие, за которое придется заплатить дважды, а то и трижды. Мое любопытство носит не праздный характер, вы же это понимаете.

Паша улыбнулся. Все авансы, которыми одарил Ростислава Ракитянского тот человек, который его рекомендовал Павлу, оказались заслуженными. Дело свое Ростислав Игоревич знал.

— Да, понимаю, — и, допив кофе, Павел коротко рассказал о зарегистрированных на собственную фирму лицензиях. И о своих планах в этой связи.

— Ну вот, — с удовлетворенным видом откинулся в кресле Ракитянский. — Слава тебе боже, я еще не перестал разбираться в людях.

— Не перестали, — согласился Павел.

— А я даже беспокоиться начал, — рассмеялся Ростислав Игоревич. — Вы так убедительно косили под альтруиста, что я уж и засомневался.

Паша тоже рассмеялся. Острые мозги, прекрасно повешенный язык, умение разбираться в людях и человеческое обаяние — лучше Ракитянского трудно было найти адвоката.

— Ну, раз так, тогда дело существенно упрощается, — Ракитянский переплел пальцы и хрустнул ими. — Первое заседание через две недели, я вас проинформирую.

— Я бы хотел еще кое-что обсудить с вами, Ростислав Игоревич, — решился Павел.

— Слушаю, — смешливость мгновенно исчезла из глаз адвоката. — Может, еще по чашечке?

— Давайте.

Пока Ракитянский делал самолично им кофе, Павел подбирал слова. Решение о том, что с адвокатом стоит посоветоваться на этот деликатный счет, он принял только что. После того, как окончательно уверился, что Ракитянский ему подходит.

— Итак? — Ростислав Игоревич поставил перед ним чашку и устроился напротив.

— У меня есть другая женщина.

— Шерше ля фам, — пожал плечами адвокат. — Я и не сомневался.

— Но я же вам не говорил.

— За разводом по инициативе мужчины всегда стоит женщина, — спокойно ответил Ракитянский. — Я за все время своей практики не встречал случая, чтобы муж уходил от жены просто так. Потому что надоело. Всегда кто-то есть — далеко или близко, на виду или в тени. Но есть какая-то женщина.

— Всегда?

— Всегда, — кивнул адвокат. — По крайней мере, я не встречал иных случаев. Может быть, у супруги моей такие прецеденты были — я у нее спрошу.

— Она у нас адвокат? — неожиданно заинтересовался Павел.

— Да, познакомились на бракоразводном процессе, — с видимым удовольствием улыбнулся Ракитянский. — Я представлял интересы мужа, она — жены.

— И кто выиграл? — история знакомства всерьез заинтересовала Павла.

— Мы оба, — расхохотался Ракитянский. — А наши клиенты передумали разводиться, потому что жена забеременела.

— Это как?

— Это долгая история, — уверил его Ростислав Игоревич. — Когда мы завершим ваше дело, я обещаю вам рассказать ту историю за рюмкой коньяку. А сейчас давайте вернемся к вашей… избраннице.

Павел кивнул. И начал излагать факты.

— Дело в том, что моя жена вбила себе в голову, что должна непременно отомстить… Инге. Ее зовут Инга.

— Так, понимаю, — серьезно кивнул Ракитянский. — Жена знает об Инге — кто она, как выглядит, где живет и работает?

Ракитянский сразу ухватил суть. Умница.

— Нет, — выдохнул Паша. — Слава богу, нет. Но у нее может достать упрямства это выяснить. Я хочу защитить Ингу от всей этой грязи. У вас есть идеи, как это сделать?

— О ваших отношениях мало кому известно? — деловито уточнил Ростислав Игоревич.

— Практически никому.