Ох уж эти штуковины!

– Конечно же, нет! То есть мысль такая была, но это имело несколько хм… юмористическую подоплеку. В преддверии предстоящей репетиции, каламбур, так сказать. Вы же знаете, как я не люблю эти разговоры о кошачьем благополучии… – несколько виновато пробормотал Александр и покосился на Гамлета, развалившегося в диванных подушках. Тот зевнул и ответил полным презрения взглядом, но как-то лениво, без огонька. – Но ни в коей мере не собираюсь игнорировать ваши пожелания в этом вопросе, тётушка. А насчёт планов задушить Амалию Карловну, это же нелепо! Неужели я принялся бы за убийство среди бела дня в доме, полном слуг?! Я похож на непроходимого идиота?

– У меня совершено не оставалось времени задаваться такими вопросами, – возразил Родион.

– Ну, так задайтесь ими теперь…

Всё это время Амалия Карловна с умильным интересом наблюдала за перепалкой, как любуются малыми детишками за их шалостями.

– Полноте Александр Дмитриевич. Родион Алексеевич, я понимаю вашу обеспокоенность, но уверяю вас, это недоразумение. Вы оба были замечены за неблаговидными поступками, – Амалия Карловна сделала паузу, обвела взглядом провинившихся: они хмуро разглядывали ковёр под ногами. – Впрочем, также оба получили в качестве расплаты ушибы лица. Поэтому предлагаю инцидент расценить исчерпанным и не требующим сатисфакции. Как считаете, мальчики?

«Мальчики» переглянулись, оценили ранения друг друга: наливающийся багрянцем кровоподтёк под глазом Александра и расквашенный нос Родиона, и синхронно поморщились.

– Хорошо, – буркнул Александр.

– Согласен, – поддержал мирную инициативу Родион.

– Прекрасно, – улыбнулась Амалия Карловна. – Александр, друг мой, не сочтите за труд выписать контрамарки на нашу с вами премьеру Родиону Алексеевичу и Софье Андреевне. Хотя самую щекотливую сцену они уже видели, надеюсь, постановка всё же оставит иное, приятное впечатление.

– И как же называется спектакль? – хмуро поинтересовался Родион.

– «Благодеяния и расплата», подходящее название, не правда ли? – улыбнулась Софья.

* * *

Родион глядел на надгробие и не мог поверить в случившееся.

Большинство провожающих Амалию Карловну в последний путь уже разъехались, и у могилы остались только Софья, Александр и Родион, не считая служащих похоронного бюро.

– Как это произошло? – нарушил скорбную тишину Родион.

– Ох, Родион Алексеевич, это так трагично. Нелепо и ужасно… – произнесла Софья, сжимая в руках платочек.

– Но всё же, – мягко, но уверенно настоял он, бросив изучающий взгляд на Александра.

– Это был спектакль, тот самый… И во время сцены в замке на Амалию Карловну упал этот проклятый топор… – на последнем слове Софья громко всхлипнула и закрыла лицо руками.

Александр обнял её за плечи.

– Топор? – удивился Родион.

– Не топор, алебарда, – пояснил Александр. – Две алебарды висели на стене, одна из них оказалась плохо закреплена.

– И что, Амалия Карловна получила ранение и скончалась?

– Нет, алебарда – реквизит, она не была заточена. Однако удар пришелся по голове, Амалия Карловна потеряла сознание. Её увезли в госпиталь, серьёзных опасений за её здоровье доктор не высказал. Тётушка была уничтожена этим конфузом: на сцене, полный зал, – сокрушённо покачал головой Александр. – А ночью скончалась – сердце не выдержало. Зря я её уговорил на занятость в спектакле… – он устало потёр лоб.

– Вы не виноваты, Александр Дмитриевич! – принялась утешать его Софья. – И для Амалии Карловны эта роль была как глоток свежего воздуха, вы ведь видели – она прямо расцвела за эти дни.

– Приношу соболезнования вашей утрате, Александр Дмитриевич, – раздалось за спинами скорбящих.

Родион, Александр и Софья разом обернулись: голос принадлежал человеку невыдающейся внешности, небольшого росту, с брюшком, скромно одетому в простой серый костюм. От того, с каким недоумением Разумовский оглядел незнакомца в сопровождении городового, стало ясно: знакомы они не были.

– С кем имею честь?.. – прохладно поинтересовался Александр.

– Прошу меня извинить, не представился. Семён Афанасьевич Мечников, пристав по следственным делам.

– Вы были знакомы с Амалией Карловной?

– Некоторым образом. Да, как это ни печально, Амалия Карловна отбыла на небеса, – покивал Мечников. – Да вот только не сама она, горемычная, преставилась – удушили.

– К-как удушили?.. – всхлипнула Софья и прижала ладошку ко рту.

– Как? Да подушечкой вот так раз – и удушили, милая барышня, – объяснил следователь, нелепо изобразив нечто руками и наблюдая за реакцией присутствующих.

Софья и Родион, не сговариваясь, обратили взор на Разумовского. Тот растерянно хлопал глазами, затем побагровел и набрал воздуху в лёгкие, чтобы разразиться оправдательной речью.

– Нет-нет, Александр Дмитриевич совершенно не при чём, – поспешил возразить Мечников. – Хотя в полиции имеется анонимный донос на господина Разумовского, в частности о его планах – покушение на жизнь тётушки, – объяснил следователь.

Александр и Родион обменялись взглядами – гневным и недоумённым.