Охота

«Наверное, удивляться не стоит. Все-таки сейчас в игре именно мы, не защищенные масками персонажей, – сделал вывод Климов. – Поэтому нам и надо есть, мыться, спать. И прятаться от мобов…»

Чем дольше он вместе с Аленой, Зозимосом и Егором оставался оцифрованным, тем больше возникало мрачных мыслей. А когда две недели ожидания истекли, а Миерруан так и не появился, Климов и вовсе начал поддаваться панике. Во Флеадоре время текло так же, как и в реальности, поэтому с подсчетом проведенных в игре дней проблем не было.

Матвей тщательно скрывал чувства, хотя и понимал, что это бессмысленно, ведь любимая и друзья переживают не меньше. А мысли о том, что он допустил ошибку, поверив светловолосому человеку с голубыми глазами, представившемуся инквизитором, преследовали все настойчивее.

«Повелся, как дурак, – мрачнел Климов всякий раз, когда накатывало отчаяние. С каждым новым днем, проведенным в игре, это случалось все чаще. – Поверил, что расколдованный Мирон стал белым и пушистым…»

Да, вернувшись из «Покрова», узнав, что ведьма умерла, Матвей был растерян и напуган. Поэтому разум и не работал как надо, став мягким, словно глина, из которой инквизитор и слепил то, что необходимо ему.

«А инквизитор ли? – задавался Климов следующим вопросом. – Да и с чего я вообще взял, что раньше этот человек был Мироном? Услышал коронную фразу?.. Да, получилось похоже, практически один в один. Но достаточно ли такого доказательства?»

С другой стороны, что он мог поделать? Тягаться силами с магом было бессмысленно и смертельно опасно. Оставалось только подчиниться, что Матвей и сделал. А вот спас ли он тем самым свою жизнь или загнал себя, Алену, Егора и Зозимоса в еще большую западню…

Это оставалось неизвестным.

«Что там сейчас происходит?» – все чаще задавался Климов вопросом, думая о реальности, городе, в котором родился, и заброшенном приюте.

Вариантов ответа было множество. Если Миерруан действительно являлся инквизитором, то в убежище наверняка хозяйничают охотники на ведьм и чародеев. Но что с ним самим?

«Он был готов к допросам и даже пыткам, – размышлял Матвей. – Но вдруг инквизиторам и этого показалось мало?»

В таком случае все очень и очень плохо. Миерруан был единственным, хоть и призрачным шансом на спасение. И то, только если допустить, что рассказанное им – правда, а Климов с каждым днем сомневался в этом все сильнее.

«Мы одни против всех, – от этой мысли по коже пробегал мороз. – Как и ведьма, еще совсем недавно».

Сейчас Матвей искренне жалел, что Клариссы больше нет – и потому что ощущал к ведьме отголоски сочувствия, и потому что с ней было в тысячу раз проще и понятнее. Конечно, она не посвящала Климова в детали своего плана, многие ее задания представляли собой настоящую проверку на прочность и одновременно игру со смертью. Однако хозяйка убежища постоянно твердила: как только она достигнет цели, Матвей и Алена будут свободны. Ради этого Климов и рисковал, хотя понимал, что ведьма вполне могла обманывать.

Теперь же Матвею казалось, что он, любимая и друзья вовсе лишены будущего. И то, что Миерруан не появился в положенный срок, только усиливало это ощущение.

«Может, он просто избавился от нас? – возникло очередное предположение, от которого Климов похолодел. – Забросил в игру, зная, что мы никогда отсюда не выберемся».

Если так, то теперь весь мир Матвея, Алены, Егора и Зозимоса сжался до размеров поляны со срубом, речного берега и небольшой части леса. У Робинзона Крузо и то было куда больше места, чтобы развернуться, к тому же он спасся, пускай и спустя целых двадцать восемь лет. А у Климова и его друзей, скорее всего, такого шанса не окажется вовсе, поскольку необитаемый остров – это одно, а крошечный кусочек виртуального пространства – совсем другое.

«Вот так и выглядит идеальное пожизненное заключение, – все чаще думал Матвей. – Хотя… пожизненное ли? Вполне может быть, что заклинания, защищающие нас, со временем потеряют силу, и мобы узнают о нашем присутствии».

В памяти тут же прорисовывался огромный карьер, располагавшийся в «Новадэйз Фэнтези», и расправляющиеся с Брульгромом виртуальные твари. Конечно, здесь куда безопаснее, противники очень слабы, но все же Матвей меньше всего хотел проверять собственные силы в схватке с цифровыми монстрами.

Перспектива провести остаток жизни в игре приводила в отчаяние. Климов не строил иллюзий насчет того, что, оказавшись во Флеадоре, стал бессмертным. Ему по-прежнему были нужны сон, еда, походы в туалет. Организм работал точно так же, как и в реале, а значит и старение никто не отменял.

Несколько дней назад Матвей решился поделиться с Аленой всеми страхами и предположениями, что мучили его после оцифровки. К счастью, девушка отнеслась к словам Климова спокойно. Вопреки опасениям, она даже не заплакала, лишь грустно улыбнулась.