Охота Грифа

Я чувствовал, что у меня над бровью открылась сечка, и кровь начала заливать глаз. Тянуть было нельзя, раунд подходил к концу, и я не чувствовал никакого преимущества. Во время удара локтем я резко схватил Якудзу за шею и подтянул к себе. Второй рукой зафиксировал его локоть на своей груди и накинул ему на шею сложенные в треугольник ноги. Как только я закрыл замок, он оказался в западне.

Боец ещё пытался резко встать, но было уже поздно. Тело его обмякло, и он рухнул на канвас, так и не постучав три раза в знак сдачи. Рефери подбежал, чтобы расцепить нас. Я встал, подняв руки, толпа громко скандировала мое имя.

Это была тяжелая победа.

Парень заслужил мою похвалу, и я её озвучу, как и обещал Стрелку. Ну а сейчас пора сваливать домой. К Диане и к сыну.

Глава 29

Диана

К пяти часам я себя уже так накрутила, что была готова хватать Павлушку в охапку, сажать в машину и мчаться в клуб «Цепи», чтобы упасть на грудь Матвея или на пол ринга, или ещё куда-нибудь, чтобы только не допустить этого боя.

Останавливало меня лишь понимание, что это ненормально, и уверенность в том, что за подобную выходу Грифин меня точно не простит. Ну и разговоры с Ксенией ещё немного помогали. Ей я успела позвонить три раза.

Первый, как только Костя и Матвей уехали.

— Да-да, не переживай, — поспешила успокоить тётка, выслушав моё нытьё. — Я договорилась с Захаром и буду наблюдать за боем с самого лучшего места.

— Сможешь вести для меня прямой эфир?

— В ватсап позвоню по видеосвязи. Всё, не отвлекай, я в салон записалась. Хочу сегодня выглядеть шикарно.

Ясно, ей не до меня и моих душевных терзаний. Попыталась тоже отвлечься и занялась обедом, а когда усадила сына за стол накормить, он мне все уши прожужжал рассказами, как папа вчера дрался с дядей Костей, и как папа дяде Косте то рукой, то ногой... В общем, забыться не было никакой возможности, и кусок в горло не лез.

Пока укладывала Павлуху спать, начался ливень. Я вышла на веранду глотнуть свежего воздуха. В это время написала Ольга — спросила, где Матвей и почему не отвечает. Я написала ей про бой, и она перезвонила.

— А, ясно, — совершенно без всякой тревоги в голосе сказала сестра Грифина, — я ему оставила сообщение, что у мамы все хорошо. Лечащий врач сказал, что её выпишут через две недели. Ты там пожелай Мотьке удачи перед боем и поцелуй за нас.

Конечно, они привыкли ко всему этому мордобою, поэтому так спокойно реагируют. А я-то нет. И, скорее всего, даже не смогу на бой смотреть — как представлю, сразу страшно. Зря только Ксюшу озадачила.

— Конечно, Оль. Всё передам. Он вам позвонит, как освободится, — пообещала.

— Ну раньше завтрашнего дня мы его звонка теперь и не ждём. Скажи, пусть лицо бережёт, нечего маму пугать, — хохотнула Лёля, и я поняла — точно не смогу смотреть бой.

Попрощалась с Ольгой и набрала Ксению.

— Ксюш, не надо видеозвонок. Просто говори, что там будет, ладно? — попросила я тётку жалобно.

Она поржала.

— Блин, Диан. Завязывай. Ты будущая жена бойца. Привыкай.

И трубку положила.

До самого боя я настраивалась на его просмотр. Даже в интернете нашла пару прошлых боев Грифа и мужественно их глянула. Ну, вроде бы не очень страшно выглядело. Я, конечно, кое-где вздрагивала, морщилась и вскрикивала — будто сама получала удары, но в обморок от ужаса не грохалась — и то хлеб. Может, это потому, что мозг воспринимал те бои спокойно, так как чётко осознавал: они в прошлом? Наверное…

А вот когда в пять позвонила Ксения, услышала, что я все-таки решилась бой посмотреть, и включила видеозвонок, эффект от увиденного был совсем другой.

Это какой-то треш и тихий ужас! Жестокий и беспощадный мордобой. Я вскрикивала и закрывала глаза, когда этот Якудза доставал моего Грифа то ногой, то локтем. А когда он сел на Матвея сверху и начал бить по голове — я больше не могла сдерживать слёз и бесконечно ругала себя за то, что вынудила Матвея принять этот вызов.

— Мам, ты чего? — сын заметил мои слёзы и поспешил обнять. Павлушка сидел со мной рядом, смотрел на это месиво с удовольствием и даже что-то азартно выкрикивал. — Мой папа же чемпион! Папа победил! Смотри!

Я видела лишь, что у Матвея рассечена бровь и лицо заливает кровь. Нет. Мне никогда не понять этот спорт.

— Да? Слава богу! — постаралась я успокоиться и даже глянула на экран.

Грифин стоял на ринге, задрав руки вверх. И правда победил. Я вытерла слезы и погладила сына по голове. Не хочу больше никогда в жизни видеть Матвея в этой ужасной клетке. И Павлушку не хочу увидеть в таком состоянии. Пусть занимается плаванием! Лыжами! Лёгкой атлетикой! Ушу, в конце концов, или йогой, только вот не таким ного- и рукоприкладством. Дождусь сегодня Грифина, скажу, что на всё согласна, только пусть пообещает, что больше никаких боёв.

— Поздравляю! — камера показала возбужденное лицо Ксении, и Павлушка помахал ей рукой. — Я же говорила, что нечего волноваться!

Нечего волноваться?! Нечего?! Ничего себе нечего! Матвею наверняка будут зашивать бровь, и вообще, мне показалось, что он прихрамывает!