Охота. Я и военные преступники

В городе Эрдут один из следователей трибунала, высокий, невозмутимый чешский детектив Владимир Джуро, владевший сербохорватским языком и интуитивно понимавший ментальность балканских славян, устроил для меня экскурсию. Мы посетили бывшую штаб-квартиру зловещей сербской полувоенной группировки, которой командовал Желко Разнатович по прозвищу Аркан. Этот убийца из секретной полиции был убит преступниками в Белграде раньше, чем трибунал смог арестовать его и предъявить обвинения в преступлениях, совершенных против хорватов и мусульман в Хорватии и Боснии и Герцеговине. В Дале Джуро показал мне полицейский участок, где сербы казнили хорватских полицейских. Мы остановились в маленьком городке Борово-Село, где единственным предприятием была обувная фабрика. Здесь мы осмотрели места массовых захоронений. Чуть ниже по течению я увидела развалины Вуковара и местный госпиталь — последнее здание, которое было разрушено после того, как город захватили сербские войска. Отсюда мы по узкой асфальтовой дороге направились на ферму в деревне Овчара, где сербские палачи расстреляли по меньшей мере 264 пленных, схваченных прямо в госпитале. И, наконец, мы заехали в Ловас, где члены сербских военизированных подразделений заставили 50 гражданских лиц разминировать минное поле. Этих людей вынудили взяться за руки и идти прямо на мины. Погибло более 20 человек.

В тот же день мы обедали в вуковарском францисканском монастыре. Я была совершенно обессилена, но местный аперитив чудодейственным образом восстановил мои силы и энтузиазм. Аббат рассказал нам историю своего монастыря и богатейшей монастырской библиотеки. Потом он заговорил о сражении, после которого по улицам Вуковара невозможно было пройти, столько там было битого кирпича, обломков черепицы и другого мусора. У аббата была такая плохая дикция, что мы почти не понимали его. Мой переводчик измучился, пытаясь расшифровать сказанное. Позже кто-то из монахов объяснил нам, что аббату только что удалили все зубы, а протез еще не готов. Чтобы не смущать нас за обедом полным отсутствием зубов, аббат с трудом надел чей-то чужой протез.

Официальные встречи не произвели на меня столь же глубокого впечатления. Я снова обсуждала арест Готовины с премьером-министром Рачаном. Он сказал, что беглый генерал наверняка скрывается в Хорватии, и заверил меня в том, что правительство предпримет все меры для его задержания. Власти Хорватии будут признательны за любую помощь со стороны иностранных разведывательных служб, поскольку на собственную тайную полицию правительство положиться не может.

Вновь в кабинете Рачана я оказалась 23 октября 2002 года. На этот раз нам предстояло решить проблему Янко Бобетко. Наша встреча началась с приятных известий. Рачан сказал, что правительство получило информацию о местонахождении Ивицы Раича, которого трибунал разыскивал по обвинению в убийстве мусульман в деревне Ступни До. Информация была получена несколькими днями ранее, и, если она окажется верной, правительство готово арестовать Раича. Затем премьер снова сказал о готовности Хорватии сотрудничать в деле ареста Готовины. Ряд сообщений о местонахождении генерала оказались ложными, но спецподразделение готово арестовать его, как только он будет найден. Я сообщила Рачану, что Готовина все еще находится в Хорватии или в контролируемых хорватами регионах Боснии и Герцеговины. Его видели даже в Загребе. Канадский офицер из миротворческих сил НАТО в Боснии и Герцеговине узнал генерала в августе, когда тот въезжал на территорию Боснии из Хорватии. «Мне кажется, ваша разведка должна это знать», — сказала я.

Наконец разговор зашел о Бобетко. Рачан признался в том, что между Хорватией и трибуналом существуют явные разногласия по этому вопросу. По словам Рачана, Бобетко пользуется прекрасной репутацией в стране, отчасти незаслуженной, отчасти трагикомической. Виной всему неловкие усилия самого генерала создать миф о своем военном таланте. Бобетко очень стар, и если он умрет, то радикальные националисты с радостью возложат всю вину на правительство. Рачан сказал, что лично пытался убедить Бобетко принять обвинительное заключение, но вмешались родственники и сторонники старого генерала. Все это время они временами окружали его дом живой цепью, чтобы помешать вручению обвинительного заключения и ордера об аресте. Правые политики в парламенте подняли шум вокруг этого дела. Правительство не должно рисковать и предпринимать действия, которые могут привести к болезни или даже смерти престарелого героя войны.