Охота (ЛП)

— Теперь есть, — ответил Гуннар с улыбкой. — После сражения в стенах остались некоторые повреждения, мы воспользовались возможностью, чтобы внести некоторые улучшения.

— Они собираются строить спортзал, — сказал Малахи. — Для жителей.

— Спортзал? — спросил Гэвин.

— Организация досуга, — ответил Гуннар. — Для детей, которые родились на Острове Дьявола.

— Невиновные дети, — сказала я, и он кивнул.

— Ага. Дети, которым нужно куда-то девать свою энергию.

— Как ты уговорил налогоплательщиков в это ввязаться? — спросил Лиам.

Улыбка Гуннара стала еще шире.

— Я не уговаривал. Он будет построен благодаря очень большому пожертвованию от Фонда Арсено.

У Лиама брови поднялись от удивления. Думаю, Элеонора ничего ему не говорила, если предполагать, что она об этом знала. Решение могло быть принято ее друзьями из Вашингтона.

— Пока меня не было, произошло много изменений

Его слова, казалось, поменяли температуру в комнате, и в воздухе почувствовалась прохлада.

— Тогда, возможно, тебе не стоило уходить, — сказал Гуннар. — Готов об этом поговорить? Потому что у некоторых из нас есть вопросы.

— Много вопросов, — произнесла Таджи. — А также много утвердительных выражений.

Лиам посмотрел на меня, в его глазах было столько жара, что можно было обжечься.

— Я сделал то, что должен был.

— И это было…? — подсказала Таджи.

На некоторое время в комнате повисла тишина. А затем он посмотрел на меня.

— То, что необходимо было сделать.

Боль в его глазах читалась достаточно ясно, поэтому комната вновь погрузилась в тишину. Поэтому секрет исчезновения Лиама на все эти недели вновь повис в воздухе.

— Ты ела?

Я посмотрела на Гуннара, мне понадобилось время, чтобы мой мозг отреагировал на резкую смену темы.

— Что?

— Ты потеряла вес, терять который не следовало. Я сделаю тебе сэндвич с сыром на гриле.

— Я не нуждаюсь в сэндвиче с сыром на гриле.

«Ничего, что мой вес вообще Гуннара не касается?» Но это не остановило его от роли старшего брата.

— Жестко. Мне не надо, чтобы ты, бродя там одна, забывала есть.

— Я не забываю есть. — Я просто не особо заботилась об этом в эти дни. Хотя, если смотреть на этот вопрос с его точки зрения, кажется, будто он прав. И джинсы на мне стали сидеть свободнее.

Не обращая внимания на мои слова, Гуннар встал и направился на кухню.

— Думаю, нас ждет сыр на гриле, — сказала Таджи, затем встала и взяла меня за руку. — Давай, Клэр. Пойдем накормим тебя.

* * *

Я могла сама себя накормить. И делала это, когда мне нужна была еда. Но сыр на гриле до сих пор мой фаворит. Более того, все остались довольны после того, как я согласилась. Гуннар чувствовал себя лучше от того, что добился этого, а хлеб с сыром для остальных стали хорошим дополнением к алкоголю.

В конце концов у нас вышло что-то типа импровизированного воссоединения. А так как дела были улажены, мы решили воспользоваться этой возможностью.

Гуннар переместился к встроенному бару на другом конце комнаты, предлагая напитки на выбор.

— Что будете пить?

И на него хором посыпались пожелания.

— Отлично, — произнес он. — Вы будете «Сазерак»[31] или не будете ничего.

— Клэр делает потрясающий «Сазерак», — сказала Таджи.

— О, я знаю, — произнес Гуннар с ухмылкой, добавляя бальзам в бокалы для виски. — Как думаешь, кто ее этому научил?

— Я думала, она тебя научила, — сказала Таджи, подмигивая.

— Воспоминания так ненадежны, — произнес Гуннар.

Она подхватила первые два наполненных им стакана и направилась к двери.

— Мы с Клэр собираемся пройтись. Вы, джентльмены, делайте, что хотите.

— Покер? — спросил Гэвин.

— Ты мухлюешь, — сказал Лиам.

— Ты просто не любишь проигрывать. — Он заговорщицки посмотрел на Малахи. — Ты когда-нибудь играл в покер?

— Нет.

Ухмылка Гэвина всем дала понять, к чему все идет.

Таджи сказала мне:

— Идем в оранжерею.

— Тебе нравится произносить слово «оранжерея».

— Это правда. Но больше мне нравится бывать в домах, где она есть.

«В таком случае она в правильном месте».

* * *

Дом Ландро огромен — особняк конца 1920-х годов с большим количеством элементов в интерьере.

Оранжерея практически такая же, какими их обычно описывают: восьмиугольный отросток с задней стороны дома. В терракотовых горшках перед окнами цвело пять апельсиновых деревьев, наполняя воздух цветочными и цитрусовыми ароматами.

Пол покрыт мраморной плиткой, а потолок в форме прямоугольников из стекла и стали. Если кто-то устанет нюхать апельсиновые цветы, здесь так же стояли плетеные диваны, стулья с большими подушками и маленькие столы из камня и металла с соответствующими стульями.

Мы уселись на диваны. Таджи уже была босиком, поэтому она подогнула ноги под себя.

— Теперь, когда мы можем поговорить, — произнесла она, поворачиваясь ко мне лицом. — Что, черт возьми, за история такая случилась с Лиамом?

— Я точно не знаю, — наконец ответила я и рассказала ей о нашем разговоре в гараже.

— Как думаешь, что произошло?