Охота на Актеона

– Что еще может случиться? О чем ты?

– Да ни о чем, просто к слову пришлось. Хотя, ты знаешь… – Джу неожиданно замолчала с отсутствующим видом.

– Эй, – позвала ее Миу через некоторое время. – Ты где? Вернись на землю, художница!

– Что? Ой, прости, – Джу тряхнула головой. – Задумалась. Так о чем это я?

– Вот и мне интересно, о чем, – сказала Акх. – Мы говорили, что ты воспользуешься моим предложением всегда жить здесь, если что-то случится с твоим домом. Вот я и спросила. Что может случиться?

– Да, верно… Понимаешь, у меня какое-то странное предчувствие. И, по-моему, я только сейчас это осознала.

– Что осознала? Что у тебя предчувствие?

– Да.

– Предчувствие художницы – дело серьезное, – сдержала улыбку Миу. – И в чем оно заключается?

– Если б я знала… – Джу подперла голову обеими руками и еще раз вздохнула. – Ведь предчувствие потому и предчувствие, что словами его не передашь. То, что пред, перед чувством. Тут и чувство-то иногда с трудом выразить можешь, а уж предчувствие… Как бы это… Мне кажется, что впереди нас всех ждет что-то большое и новое. И даже, может быть, страшное и опасное. Я не могу понять, что это такое и не знаю, как мне к этому относиться.

– Я знаю, что с тобой на самом деле, – решительно заявила Миу. – Ребенка тебе пора рожать, вот что. Самое время.

– Ребенка… И что потом?

– Потом, как все. Выкормишь и отдашь в интернат. Поверь, сразу все станет на свои места, и всякую маету и предчувствия, как рукой снимет. Мы, женщины, все-таки самой природой предназначены рожать и должны это делать. И даже не потому, что общество требует. Организм наш этого требует. А если организму не давать рожать, то он протестовать начинает. В виде разных там предчувствий и неясной тоски. Со мной тоже так было, поверь. А как родила – все прошло.

– Как все просто у тебя, однако. Родить, выкормить, отдать.

– А зачем усложнять? Все так делают. Что тебя не устраивает?

– Да все меня не устраивает! – воскликнула Джу и даже пристукнула в сердцах ладонью по столу так, что Миу Акх, не привыкшая к подобному проявлению чувств подруги, вздрогнула и подскочила на стуле. – Вот тебя взять. Когда ты родила?

– Два года назад, – несколько растерянно ответила Миу.

– Кого?

– Сына. Эй, ты чего? Ты прекрасно знаешь…

–Погоди. Я ничего не знаю. Я знаю только, что ты родила сына, выкормила его и отдала в интернат для мальчиков, где из него вырастят раба-специалиста. Или раба-производителя. Но в любом случае – раба. Так?

– Конечно. А как же иначе? Если бы я родила дочь…

– Да не в этом дело! – Джу уже не скрывала эмоций. – Я не об этом. Скажи, сколько ты не видела своего сына?

– Год, кажется. Ну и что? Да я его, может, вообще никогда уже не увижу. Таков закон.

– Закон мне известен. Мне другое неизвестно. Ты бы хотела его увидеть? Прижать к груди, поцеловать… Ведь это твой сын! Ты девять месяцев носила его в себе, потом родила, год выкармливала грудью. Неужели у тебя к нему не осталось совсем никаких чувств?

– Ну, знаешь! – вспыхнула до корней волос Миу. – Это уже запрещенный прием. Мало ли какие у меня могут быть чувства? Благо нашего общества выше чувств отдельной сестры-гражданки.

– И это говорит свободная фермерша! – хлопнула в ладоши Джу. – Та, которая еще пару минут назад убеждала меня в том, что только она истинно свободна, а город – это тюремная клетка. Где же твоя свобода, Миу, если ради блага нашего общества ты готова пожертвовать любовью?

– Погоди… – Миу выглядела уже вконец растерянной. – Ты что же, хочешь сказать, что надо было пойти на преступление? Это ведь преступление – оставить ребенка у себя…

– Да ничего я не хочу такого крамольного сказать, – махнула рукой художница. – И ни на что тебя не провоцирую. Просто сама так не хочу. Понимаешь? Не хо-чу. Может быть, я слишком эмоциональная, но отдать собственного ребенка государству… Ладно еще, если девочка – мы хотя бы знаем наших матерей. А если сын, как у тебя?

– Мне просто не повезло, – сказала Миу, пожав плечами. – Ничего, кстати, не мешает попробовать еще разок. Что я и собираюсь со временем сделать. Нет, странная ты какая-то, честное слово. Еще скажи, что тебе замуж хочется, как в прежние времена.

– Я не знаю, что мне хочется, – устало вздохнула Баст. – Я только знаю, чего мне не хочется. Ладно, оставим этот ненужный разговор. Но домой я все рано сегодня поеду, хорошо?

– Да езжай, конечно, – поспешно согласилась Миу. – И это…знай, что я тебя жду в любое время.

– Спасибо, солнышко, – Джу перегнулась через стол и благодарно поцеловала подругу в губы.