Охота на Ботаника!

— Пусть! Последнее время я не могу найти себе места. И дом не могу найти. Все не так, когда тебя нет рядом. Мы только мучаем себя, Морозов.

Я хорошо ее понимал, потому что чувствовал то же самое. Я изо всех сил двигался навстречу, но сломать кое-что в себе оказалось не так-то просто. До нашей встречи наши жизни протекали по-разному, а так хотелось найти общий путь. Свою дорогу на этом пути, достойную девушки, которая оказалась достаточно смелой, чтобы однажды без сомнений принять свое чувство и заставить меня поверить в ее любовь.

— Хорошо.

Агния остановилась.

— Постой. Вот так просто? — удивилась с улыбкой. — Морозко, — сощурила взгляд. — Ты же у меня гордец, наверняка сейчас будет коварное «но», верно? Я же чувствовала, что ты упрямишься.

Иногда мы целовались просто так, прерывая любой разговор лишь потому, что нам хотелось. Вблизи реки солнце почти ослепляло, отражаясь в воде бликами, зато простор давал дышать радостью и чувством — вот как сейчас.

Обнимая девушку, я ответил:

— Да, но ты выше любой гордости — бесполезно себе врать. Я люблю смотреть, как ты спишь. Как хмуришь брови и кусаешь уголок губ, когда решаешь сложные задачи. Как ты смеешься и как готовишь ужин. Даже когда называешь меня Кудряшкой, я люблю твое упрямство и не хочу, чтобы однажды ты пожалела, Огонёк. Дело не в «но» и не в квартире Диты. Даже не в том, что я почти ничего не могу тебе дать сегодня и меня это точит. Дело в нас, в той свободе, которую мы заполняем друг другом. В том, что я не могу без тебя и чувствую, что дом — это мы. А будет он в этом городе или в другой стране — не так важно. Если ты хочешь… Если действительно хочешь, я буду с тобой.

Мимо прошли две старушки, одна — с длинной таксой на поводке, и что-то недовольно проворчали, упомянув нынешнюю бесстыжую молодежь, которая только и может, что тискаться среди бела дня. А что они делают ночью, старушки даже и думать страшились. Но судя по тому, как долго оборачивались, они только об этом и думали!

Глаза Агнии горели, не боясь солнца, не боясь ничего на свете и уж, конечно, чужого мнения. Ей хотелось найти мои губы, и я не был против.

— Морозов, я говорила, что люблю тебя?

— Дай подумать… Кажется, что-то припоминаю. Но так смутно, что можешь повторить.

— Что ты идеально пахнешь.

— Я только что с работы, Корсак.

— Это такие мелочи!.. Что спонсором соревнования в Тельфсе оказалась известная австрийская компания спортивного оборудования и сегодня они предложили мне стать лицом их бренда. Правда, неожиданно?

— Что? — я застыл на месте, и Агния напряглась.

— Морозко, об этом знаешь только ты. Я ничего не обещала и могу отказаться. Просто подумала: а почему бы и не заработать на поступление? И потом, у нас должен быть свой бюджет, раз уж мы решили жить самостоятельно. Но если ты против…

— Нет, — я качнул головой, держа девушку за плечи. — Как я могу быть против твоего выбора? Это же… здорово?

— Да. Вот только ты не рад.

От воспоминания высокой скалы и Корсак на ней, на огромной высоте — сжалось сердце.

— Если они заставят тебя повторить тот безумный маршрут… не уверен, что еще раз его переживу.

Я крепко обнял Агнию, и она сказала очень серьезно:

— Меня нельзя заставить, Кудряшка, ты же знаешь. Ну, не хмурься! Всего лишь реклама лыж и сноубордов! Да, я люблю скалы, но еще больше я хочу прожить с тобой долгую жизнь. Помнишь свой прыжок с моста?

— Такое вряд ли забудешь.

— Да. Так вот, я бы лучше взобралась по самой опасной стене, чем еще раз увидеть, как ты срываешься в пропасть. Больше никаких прыжков, договорились?

Мы помолчали и снова пошли по набережной. Какой-то парень встал как вкопанный, когда Корсак, не замечая его, прошла мимо, убрав с плеча шелк волос.

— Так что там насчет сюрприза, Антон?

Я улыбался.

— М-м, не уверен, что уделаю австрийцев.

— А ты попробуй!

— Пойдем на Колесо обозрения! Хочу, чтобы мы были выше города! — я внезапно потянул Агнию за руку, и мы побежали.

Уже на Колесе обозрения, поднявшись на высоту, достал из рюкзака и протянул девушке подарок.

— Кудряшка… — Корсак замерла. — Но ведь это же… Туве Янссон! «Все о мумми-тролях»! Господи, я их обожаю! — она распахнула глаза и прижала подарок к груди. — Они чудесны! Они великолепны! Они — моя тайная страсть!

Мы засмеялись, и я признался:

— Я надеялся, что тебе понравится.

Агния открыла одну из двух подаренных мной книг и ахнула.

— Что это? — увидела и взяла в руки старую открытку — потертую на краях, но с милым рисунком сказочных персонажей.

— Почтовая открытка. Я нашел ее в букинистическом магазине, в Хельсинки. Эту открытку пятьдесят лет назад подписала Туве Янссон одной маленькой девочке по прозвищу Искорка. Там на шведском, но Туве желает девочке научиться считать звезды и верить в сказки.

Агния поджала дрогнувшие губы и взмахнула ресницами. Подняла блестящий взгляд — у нее были самые красивые глаза на свете.

— Антон…

— Ну что ты! Моя полненькая девушка очень смелая и никогда не плачет.

Она прижалась ко мне лбом.

— Ты ведь давно догадался, да?

Я кивнул:

— Не сразу. Но когда понял, сомнений не осталось. Как хорошо, что ты не завела блокнот.