Охота на Быкова. Расследование Эдуарда Лимонова

«И в покушении (первом), например, на Ляпу (его машину обстреляли по дороге из Минусинска в Красноярск), других авторитетов подозревалась шайка Татарина (Владимира Татаренкова), хотя такое обвинение её бойцам предъявлено не было. Татарин — неоднократно судимый. Но презирающий „синих“ Быков считал и считает его (находящегося в розыске) своим другом, чего не скрывает».

Из приведённого пассажа ясно, что обвинить Быкова можно лишь в… дружбе. Предосудительной, потому что несудимый Быков судимого Татаренкова считает своим другом, а тот ещё и в розыске находится.

Об убийстве Мустафы (В. Мустафина) Тарасов пишет:

«В правоохранительных органах также склоняются к версии, что московского визитёра „убрали“ ради обеспечения безопасности Быкова и Татарина. Мустафа даже успел организовать покушение в Абакане на известного местного гангстера, замеченного в близости к ним».

Терпеливый Быков (очевидно по телефону, так как всегда утверждал, что Тарасов не интервьюировал его) объясняет писателю Тарасову:

«Татарин приходил в милицию, когда на него покушались. Но никто ни его, ни меня не спешил охранять. И он в этих джунглях выжил. Татаренков стал Татарином, после того, как сумел защитить себя. А до этого он был лишь торговцем на рынке».

Быков, очевидно, всегда пытался объяснять всем, что за джунгли вокруг. В той же статье Тарасов цитирует Быкова ещё раз:

«Ляпа и Толмач находились под покровительством шестого отдела, под „крышей“ милиции, — говорит Быков. — И органы лишь наблюдали за тамошними разборками. Это что, не преступление? Они и сейчас, эти покровители, кто на пенсии, кто ещё работает в органах, но притихли, наблюдают. Ляпа сам виноват. Некий московский авторитет посулил Ляпе большие деньги, чтобы он вошёл в совет директоров Саянского алюминиевого. И начались разработки, провокации, в которых участвовала хакасская милиция».

Из того, что очень скупо бросает Быков можно представить себе картину этих джунглей. Смешавшись между собой, произвольно разделившись на группы зверей, менты, криминал и бизнесмены бродят и охотятся друг на друга. Образуются совершенно невообразимые компании, шестой отдел почему-то покровительствует Ляпе и Толмачу, хакасская милиция тоже выступает на чьей-то стороне. Если верить, скажем, Антону Килину, то нет дыма без огня: и Петрунин, главный мент края, покровительствовал таки Быкову. Из того, что говорит Быков (намёками порой, не всё может сказать, не всё ему позволено сказать — определённые законы джунглей не дают ему этого сделать) мне лично видна вразумительная картина этих джунглей. Быков, как Дарвин или Брем, скупо живописует странные группы, бродящие по красноярскому асфальту. А Тарасов в обожании-ненависти к своему герою делает его Демиургом, правящим над всеми джунглями, всё и всех контролирующим. Это невозможно. Такое можно увидеть только ослеплёнными глазами фаната, обожателя и ненавистника.

Третья статья Тарасова озаглавлена