Охота на Драко (СИ)

— Давай уже быстрее! Собирайся! — она полностью открыла замок портфеля и вылезла от туда. — Давай! Сегодня будут бутерброды с колбасой на завтрак?

Я засмеялась и, изобразив обиду, сказала:

— Так ты со мной в школу только из-за бутербродов ходишь? — я достала одежду из шкафа и начала одеваться.

— Да нет, что ты. — она забавно махнула крылом. — Бутерброды это так… Просто вкусные.

Я поправила воротник на свитере и спросила:

— А зачем тогда, если не из-за бутербродов?

Она немного подумала и вздохнула:

— Уже не знаю. — и залезла назад в портфель.

Мне стало любопытно: почему это «уже»? Я полностью надела школьную форму и подошла к столу, на котором лежал рюкзак. Мышь подозрительно притихла. Я застегнула замок на портфеле и подошла к зеркалу. Меня опять стал мучать вопрос: «Почему Лили прилетела именно ко мне?».

Я посмотрела на своё отражение. Лицо было мертвецки бледное. Я посмотрела поближе, может из-за освещения так кажется, но лицо так и осталось бледным. Мои руки уже потянулись к косметичке, но я остановилась — не люблю краситься. Я вновь посмотрела на своё отражение и подумала: «Пусть и такое лицо будет, подумаешь бледное немного».

Мышь ненадолго высунула голову из рюкзака, посмотрела на меня странным взглядом и вновь залезла назад.

***

Первый урок — география. Эх, скорее бы каникулы! Но сейчас придётся послушно сидеть за партой и слушать скучные лекции Елены Григорьевны.

Я сидела и смотрела в учебник, рассматривая портрет очередного путешественника, а Аурелия сидела рядом и что-то писала на листке. Мне надоел бородатый первооткрыватель, поэтому я решила полюбопытствовать, что же пишет Лия. Я медленно перевела взгляд на листок, но Аурелия, поймав мой взгляд, закрыла его рукой. Это странно, ведь она никогда от меня ничего не скрывала.

Я отвернулась и Аурелия вновь начала что-то писать. В конце концов, это действо увидела строгая Елена Григорьевна и спросила:

— Морозова, ты что там пишешь? — она подошла поближе и добавила: — Надеюсь, материал урока?

Строгая она у нас очень. Елена Григорьевна. А Морозова — это фамилия Аурелии. Немного странно звучит: Аурелия Морозова. Хотя, может это только мне кажется.

— Да, да, Елена Григорьевна. Материал урока. — и спрятала записку в пенал.

Елена Григорьевна прищурилась и сказала:

— Да? Тогда скажи-ка мне, какое место в мире Россия занимает по добыче газа?

Аурелия задумалась и наугад ответила:

— Ну, может быть… Пятое?

Учительница покачала головой и сказала:

— Отдай листок.

Лия нахмурилась и спросила:

— Зачем?

Елена Григорьевна хотела было уже кричать, потому что она не любит, когда с ней переговариваются, но Аурелия только взглянула ей в глаза, и учительница сразу смягчилась.

— Ладно уж. — Елена Григорьевна повернулась и пошла к доске показывать что-то на карте.

Похоже, я одна видела красную искорку, промелькнувшую в глазах моей лучшей подруги. Меня охватила тревога. Может, моя подруга экстрасенс? Или ведьма? Или что-то типо того? А может, я тоже заколдована её чарами, поэтому мне мерещится говорящая летучая мышь?

Так, надо успокоиться. Я взяла в руки ручку и начала щёлкать — это очень успокаивает. Почему я решила, что Лили мне мерещится? Самая настоящая вредная любительница колбасы. А как я могла подумать, что моя лучшая подруга может меня закодовать? Что за ерунда!

Я отбросила ненужные мысли прочь и взглянула на Аурелию. Дурацкие у меня мысли. Ну как моя подруга может меня заколдовать!

Я вновь сосредоточилась на лекциях учительницы.

Совершенно внезапно мне сильно скрутило живот. Боль перемещалась из живота к груди и всё не проходила. Я нагнулась вперёд — боль была просто невыносимой. Боль постепенно стала стихать, у меня даже получилось выпрямиться, но через несколько секунд всё опять повторилось, только теперь боль поднималась от живота к голове. Особенно сильно заболели передние зубы.

Я, непонятно зачем, стала огдядываться. Внезапно захотелось… Крови.

Это чувство мне было совершенно ново. Я вела себя, как хищник, который выискивает жертву.

Я выпрямилась и попыталась выкинуть из головы это странное желание, но оно вновь и вновь накатывало. Я понимала, что если не уйду, то точно кого-нибудь съем, поэтому подняла руку и хриплым голосом спросила:

— Елена Григорьевна, можно выйти? — проглотила слюну голода.

Учительница дала согласие и я, с большим трудом, встала и выбежала из класса.

Не зная, что делать, я пошла в ближайший женский туалет. Я вошла и обрадовалась, что в нём никого нет, а то сдерживаться становилось всё труднее. Я, тяжело ступая, подошла к раковине, включила холодную воду и подставила руки под струю. Умылась, но легче от этого не стало.

Я посмотрела на своё отражение в зеркале и ужаснулась. Мои глаза стали красными. Я совершенно не поверила в происходящее, но всё было реальностью.

Зубы снова заболели и я закрыла рот рукой. Боль не прикращалась, поэтому я просто встала спиной к стене, но через мгновение спустилась на пол. Холодная плитка совершенно не чувствовалась. В глазах начало мутнеть, и я понимала, что сейчас точно кого-нибудь съем.