Охота на Джека-потрошителя

Я с изумлением смотрела, как пес послушно обнюхал все вокруг, потом взял след. Он махал хвостом так усиленно, что мне показалось, будто Тоби сейчас взлетит, как птица, и полетит над перекрестками и переулками. Томас отпустил поводок, и мы затрусили вслед за псом, который миновал один переулок, потом следующий.

Мы пробежали всего пять улиц, когда я увидела груду поношенной одежды у стены заброшенного строения.

Человек сидел, вытянув ноги, опустив на грудь подбородок и мирно закрыв глаза. С его руки на рубашку капала кровь. Я выдохнула с облегчением. Несчастный пьянчуга с небольшой ранкой – это я могла бы пережить. Тоби остановился в нескольких шагах от этого человека и тихо зарычал.

– Одри Роуз, погоди. – Томас схватил меня за рукав, но я вырвалась.

Мне показалось странным, что Томас наконец-то назвал меня по имени, но я не остановилась, чтобы задуматься над этим, и не обратила внимания на его встревоженный тон. Было уже поздно. Натаниэль скоро ждет меня к ужину, и мне не хотелось объяснять, почему я так поздно вернулась домой после ланча в парке.

Подойдя прямо к бесчувственному мужчине, я кашлянула. Он не двигался. Я сделал еще одну попытку, на это раз громче, но с тем же результатом.

Чертовы моряки и их любовь ко всяким дурманящим жидкостям! Я услышала, как Томас что-то сказал позади меня, но не обратила на это внимания, нагнулась и похлопала мужчину по плечу. Если честно, мне не нравились все эти мужчины вокруг меня, которые считали меня ни на что не способной. Я им всем докажу, что могу справиться с чем угодно, и даже лучше них.

Я еще раз похлопала его по плечу.

– Простите, сэр. Вы не…

Едва я дотронулась до него, как его голова откинулась назад, открыв ужасную ярко-красную рану на шее, похожую на улыбку.

Все-таки рана оказалась не на руке. Кто-то вскрикнул, возможно, я сама. Однако я бы предпочла, если бы вскрикнул проклятый Томас Кресуэлл.

Томас оттащил меня назад, обнял и стал мягко баюкать в объятиях, и мне даже было наплевать, что это крайне неприлично.

– Отключите свои эмоции, Одри Роуз. Считайте это уравнением, которое необходимо решить. И больше ничем. Все будет в порядке.

Посмотрев на свои руки, я поняла, что это ужасная ложь.

Все наверняка не в порядке, и это не математическое уравнение, ведь мои ладони были покрыты липкой кровью. Я лихорадочно вытерла их о свой корсаж, но это ничего не дало. Кровь испачкала мои пальцы обвиняющим красным цветом.

Каким-то образом, по какой-то причине, я была виновата в смерти этого человека.

Натаниэль сидел, решительно скрестив руки на груди, и выглядел более серьезным, чем человек перед лицом расстрельного взвода.

Когда у наших дверей появился детектив-инспектор вместе со мной, покрытой кровью и дрожащей под лошадиной попоной, он смертельно побледнел. Моя тетушка чуть было сама не лишилась чувств, увидев меня. Она увела свою дочь к себе в комнаты, пообещав подробно поговорить со мной о приличном поведении, когда я приведу себя в пристойный вид.

Еще одно «приятное» событие, ожидающее впереди.

Каждый раз, когда я закрывала глаза, передо мной вставала эта картина. Ужасающая, зияющая улыбка преследовала меня. Я слышала, как полицейские говорили, что у него почти полностью перерезана шея.

Несколько сухожилий и волокон едва удерживали его голову на месте, и я это хорошо понимала. Я дрожала. Почему-то было бесконечно страшнее прикоснуться к еще теплому покойнику, чем вскрывать холодные трупы в лаборатории у дяди.

– Вот. Выпей это, – Натаниэль сунул мне в руки чашку горячего чая. Я не видела, как он пересек комнату. Я уставилась на пар, поднимающийся над светлой, почти золотистой жидкостью.

Это было невозможно, но, клянусь, я почти слышала несколько последних ударов сердца того человека, пока он истекал кровью у меня на глазах.

Томас заверил меня, что, даже если бы мы появились через несколько секунд после нападения, он, вероятно, умер бы мгновенно. Глубоко внутри меня притаилось ощущение, что, если бы я приложила ткань к ране, а не толкнула его голову в сторону, это могло бы спасти ему жизнь. Какая девушка может настолько привыкнуть к крови, чтобы не обращать на нее внимания? Ужасная девушка.

– Мы можем еще что-нибудь сделать, детектив? – спросил Натаниэль, провожая полицейского из гостиной. Я даже забыла о его присутствии.

Я слышала обрывки разговора, пока они шли к парадной двери. В кармане у покойника нашли удостоверение личности, которое подтвердило мои худшие опасения: кто-то добрался до мистера Данлопа раньше, чем я смогла расспросить его.

Я глотала душистый чай, его тепло струилось по моему горлу до самого желудка, согревая меня изнутри.

Я ничего не знала о мистере Данлопе и его личной жизни, поэтому не имела ни малейшего представления, кто мог желать его смерти. Кто-то из тех, с кем он работал?