Охота на Джека-потрошителя

– Учитывая что? – требовательно спросила я. – Чего ты мне не рассказываешь, Натаниэль? Он вернулся в Лондон? Ему все еще плохо?

У брата был такой вид, будто он с большим удовольствием снова поговорил бы с детективом, и меня охватило ужасное предчувствие. Я трясла его руку и умоляюще смотрела на него. Он вздохнул. Он никогда не мог долго сопротивляться своей единственной сестре, и я чувствовала легкие угрызения совести, пользуясь этой его слабостью.

– У твоего отца были посетители и в городе, и за городом, – сказала тетушка Амелия, появившаяся, по-видимому, из воздуха. Она была похожа на женский вариант моего отца и дяди; высокая, светловолосая и красивая.

Никто бы не подумал, что ей уже больше сорока лет. Тетушка Амелия олицетворяла самую суть того, какой должна быть каждая женщина во все времена. Все в ней, от красиво уложенных волос до затянутых в шелк ступней, было безупречным и утонченным.

Даже неодобрительное выражение на вытянувшемся лице выглядело царственным.

– Хотя после сегодняшнего ночного скандала и неизбежно последующих слухов я не уверена, что он добьется больших успехов. Если бы я не знала тебя лучше, я бы сделала вывод, что ты пытаешься лишить себя всяких перспектив.

Я переводила взгляд с тети на брата.

– Ты сказал, что он никуда не уезжал из Бата.

– Один молодой человек уже несколько недель пишет отцу. Как я поняла, у его семьи очень хорошие политические связи, – Натаниэль расправил костюм. – Слияние наших семей было бы разумным. Отец вернулся в Лондон, чтоб встретиться с ним, но это всего на день.

Казалось, в земле разверзся гигантский провал и поглотил меня целиком. Я не могла прогнать от себя мысль о том, что отец тайно встречается с моими потенциальными мужьями в то время, как ему полагается восстанавливать свое здоровье.

– Но я пока еще не выезжала в свет! – сказала я. – У меня есть еще целый год до того момента, когда нужно начинать беспокоиться о балах и вечеринках. Как мне справиться с этим вместе с работой на дядю и убийствами в Уайтчепеле? Я не в состоянии думать еще и о возможных женихах.

За исключением, возможно, одного парня с озорной душой. Потом меня поразила одна мысль… У семьи Томаса тоже есть политические связи, насколько я знаю. И мы с ним несколько недель тесно общались. Может ли его флирт быть настоящим?

Тетушка Амелия перекрестилась.

– Будет чудом, если они теперь по-прежнему заинтересованы в объединении семей. Тебе нужно серьезно заняться исправлением ситуации. Я организую завтра чай. Тебе будет очень полезно пообщаться с девушками твоего возраста, которых интересуют приличные вещи. Больше никаких детских игр и обсуждений убийства. И, уж конечно, никакой «работы» для дяди и его неестественной науки. Если твой отец узнает об этом, он снова сорвется. Ты меня хорошо поняла?

Я посмотрела на брата в поисках поддержки, но он был занят другим.

– Но…

Натаниэль посмотрел на часы в коридоре, потом с сочувствием взглянул на меня.

– Постарайся не думать сейчас об этом. Уверен, все прекрасно устроится. Мне действительно надо идти. Я должен был еще полчаса назад встретиться со старшим барристером.

Не дожидаясь моего ответа, брат прикоснулся к полям шляпы, прощаясь с Амелией и со мной, а потом быстро зашагал по коридору и вышел из дома, оставив меня одну справляться с последствиями разрушений, вызванных бомбой, которую только что сбросил на меня.

Почему отец внезапно так захотел выдать меня замуж, и кто тот таинственный мужчина, который писал обо мне? Если это не Томас, тогда кто же он? Неприятное чувство зашевелилось в моем животе, подобно змее. Мне совсем не нравился такой поворот событий, и я готова была сделать все, что в моих силах, чтобы сорвать любое сватовство. Я сжала кулаки.

– Устройство браков вышло из моды, – заявила я, надеясь апеллировать к тщеславию тетушки. – Об этом наверняка пойдут сплетни.

– Всему свое время, – сказала тетушка Амелия, хлопая в ладоши и совершенно не обращая на меня внимания. – Теперь пора избавиться от этой отвратительной, пропитанной кровью одежды. Затем мы займемся твоими волосами.

Она сморщила нос, будто смотрела на крысу, пробегающую по мусорной куче. Я вздрогнула. После того как я нашла мертвеца, я меньше всего думала о своих волосах.

– Честно, Одри Роуз, ты слишком хорошенькая и слишком взрослая, чтобы бегать как уличный сорванец, – сказала она. – После того как примешь ванну, принеси иголку с ниткой; давно пора поработать над твоим сундуком с приданым.

Глава 12 Семейные связи

Гостиная резиденции Уодсворт, Белгрейв-сквер

13 сентября 1888 г.

Почти два часа спустя, после нескольких деликатных одобрительных возгласов, моя тетушка наконец ушла спать, довольная тем, что ей удалось, стежок за стежком, заштопать прорехи в моем воспитании и заложить узор подобающего поведения.

Кажется, ее теперь не беспокоило то, что я нашла убитого человека – лишь бы я вышивала красивые фиалки и вьющиеся виноградные лозы в искупление нарушенных мной социальных табу.