Охота на Эльфа

Правда, уходя, я все равно подумал, что такие безмятежные домики тоже иногда взлетают на воздух. Так что Петеру при его бизнесе не позавидуешь

А вот разговор у нас с ним вышел совершенно идиотский. Сели на ослепительно белой, как операционная палата, кухне, жена его подала нам кофе и вежливо удалилась. А Петер, уже изучивший каракули связного на клочке бумаги с адресом, принялся рассказывать суть дела. На третьей фразе Фил уразумел, что не понимает по-немецки ни слова. А я и не пытался. Фил предложил английский, и дело вроде пошло, но у них катастрофически не совпадал запас слов. Петер хорошо знал просторечные, разговорные обороты, весь жаргон, связанный с оружием и наркотой, причем все это с сильным американским акцентом, а у Фила английский был книжным, оксфордским, и совпадения по терминам наметились лишь в области медицины и фармакологии. В какой-то момент Фил не выдержал и, впадая в отчаяние, грубо ругнулся по-испански: после Никарагуа с ним такое случалось. Петер округлил глаза.

Тут же и выяснилось, что «бюргера» нашего зовут на самом деле Педро, родом он из Аргентины и, соответственно, испанский — его родной. Вот теперь лексикон переговорщиков совпал полностью: ведь речь-то шла о терроризме и бизнесе.

Короче, за каких-нибудь пять минут стало ясно, что здесь на Терассенштрассе лишь оформляются заказы, а получение, доставка, оплата — все в другом месте.

Ну, и слава Богу!

Мы обрисовали задачу. Конкретизировали детали. Речь шла по-прежнему о взрыве большого офисного здания в центре Берлина в дневное время. Хотелось верить, что это все-таки не мерседесовский небоскреб, а что-нибудь более доступное. Связной пояснил нам, что конкретный объект будет назван руководством в другом месте и в другое время, а Петеру вообще не следует знать, что это и где это, но расчет количества взрывчатки, стандарта упаковок и систем взрывателей делался тем не менее для многоэтажного современного здания.

Наконец, была названа цена, изрядная, но вписавшаяся в пределы сметы, обозначенные связным. Хитрый Петер пытался намекнуть на аванс, но мы твердо заявили:

— Все деньги полностью в момент передачи товара.

Как я понял от связного, это была льгота, предоставлявшаяся давнему партнеру и солидному оптовику — КРП. Так что пусть нам этот «аргентинский бюргер» мозги не пудрит!

Договорились о сделке на следующий день к вечеру. Педро рекомендовал подъехать на машине средней грузоподъемности, трейлер был явно ни к чему. Но и легковушка — не то. Лучше всего микроавтобус или какой-нибудь мощный джип типа «ленд-крузера». Точное место и время он обещал передать утром официальному представителю или, если мы не возражаем кому-нибудь из нас на мобильник. Мы возражали: сотовые телефоны слишком легко прослушивались даже самой обыкновенной криминальной полицией. Петер оценил нашу осторожность, и в качестве дубль-варианта предложил Семнадцатого. Связь прежняя — без телефона. На том и расстались.

От Терассенштрассе до исторического центра доехали спокойно. Хвост, если и был, то в метро они нас точно потеряли. Мы проверялись дважды, расставаясь и вновь встречаясь с Филом.

* * *

А знаменитая Александерплатц меня разочаровала. Мне почему-то с детства представлялось, что это древняя, выложенная булыжником ратушная площадь со средневековыми домами и готическими шпилями храмов. А оказалось, что это скучное, очень современное место с большими универмагами и унылыми офисными зданиями. Кроме часов, показывающих время во всех странах мира, — никаких достопримечательностей.

Но нам-то, собственно, и не до них было. Хватило универмага с безликим названием «Кауфхоф» (нечто вроде «дома товаров», если по-нашему). Мы купили там две необъятных сумки из прочной синтетической ткани, какими пользуются челноки, и как бы невзначай свернули на третьем этаже в служебные помещения. Длинный коридор никем не охранялся — все-таки не военный объект, а вот сразу за искомой дверью, нас остановил парень в форме местной «секьюрити». Но наша русская фраза не удивила его, он ответил своей, не менее русской, и предложил пройти из маленького предбанника в помещение склада.

На складе не было никого. Но мы быстро сообразили, где там лежат вещи, оставленные для нас. Через плотный полиэтилен свертков проглядывала промасленная бумага, а грамотные скатки спецназовских комбезов только полный чайник мог перепутать, скажем, с туристической палаткой. Еще в двух пакетах острыми гранями топорщились патронные коробки. И туда же был подсунут конверт с деньгами — три тысячи дойч-марок на всех. Слезы! Но на карманные расходы, пожалуй, хватит. Оружие стоило существенно дороже.

«Как это лихо получается у нашего Управления! Интересно, родные пушки через границу волохали или какое-нибудь железо местного производства раздобыли? Тогда бы уж и взрывчатку заодно прислали, — продолжал я рассуждать автоматически. — Чего мы тут колбасимся, черт знает с каким отребьем общаемся?..»

И в тот же миг оборвал себя: