Охота на гончих

– Само собой. – В голосе шотландца слышалась усталость. – Но я его предупреждал, что до моего возвращения ничего есть не стоит. Так какие ко мне теперь претензии? Уж не опух бы от голода за день, мм?..

– Да ты…

– Постой, Гуннар, – перебил ярла Харальд. – А ты, лорд, не нарывайся. Говори – кто?

Тихоня прилип ухом к двери. С той стороны было тихо. «Слукавил, что ли? – подумал Ульф. – Не знает?»

– Скажу, – помолчав, отозвался Ивар. – Но не здесь. И не тебе, а всем. Собирай людей в большом доме – каждого, кто был на тризне, включая слуг и рабов. Пустоглазого с семейством зовите тоже. Я ни от кого бегать не собираюсь, так что пойду с тобой. Ульф!

– А? – вздрогнул Тихоня.

– Как леди Мак-Лайон?

– В жару лежит, ваше сиятельство!

– Ясно. Значит, будем ускоряться. Вы еще уши не отморозили, господа? Может, переместимся туда, где потеплее? Разговор нам предстоит долгий – и очень неприятный…

За стенами большого дома бушевала метель. Она накрыла Берген внезапно, прорвав обманчивое затишье ледяным ветром и снегом, завыла, залютовала, погнала по улицам белые вихри. Какой-нибудь час – и город опустел. Бергенцы, торопясь скрыться от бури, заперлись по домам и осели у родных очагов. Те же из норманнов, кто ни дома, ни очага не имели, разбрелись по харчевням да постоялым дворам. Хозяева в тяжкий час никому не отказывали в приюте.

Но даже самый вместительный трактир, набитый битком от порога до крыши, не переплюнул бы нынче жилище конунга. Просьба гончей была выполнена: люди сидели на лавках, на лежанках, прямо на полу… Не то что яблоку – пожалуй, даже булавке упасть было решительно некуда. Свободным остался лишь маленький пятачок меж двух очагов, предназначавшийся лорду Мак-Лайону. Прямая фигура шотландца, вся в желтых отблесках пламени, неподвижно возвышалась над головами собравшихся – и каждый, натыкаясь на нее взглядом, старался поскорее отвести глаза в сторону. Буря бушевала снаружи, но и внутри спокойствия не было.

Хлопнула дверь. Караульный, впустив в дом еще несколько человек, перекинулся парой слов с Жилой и сделал знак опустить засов. Теперь все были в сборе. Ивар обернулся на длинный стол за спиной: там, разделившись надвое, сидели семейства конунга и Сигурда Пустоглазого. Каждое – в кольце своих дружинников. Ярлы Длиннобородого, тоже семьями, расположились с краю, поближе к своим. Харальд, поймав взгляд Ивара, медленно поднялся со своего места. Неясный гул голосов начал стихать.

– Много говорить я не буду, – дождавшись полной тишины, сказал старший сын Олафа, – да и не о чем. Вчера вы все пришли сюда, чтобы почтить память своего конунга. Тот же, из-за кого вы пришли сейчас, недостоин поминальной чаши! Каждый в Бергене знает о наших несчастьях. Неизвестен лишь злодей, что в них виновен. Но сегодня мы услышим его имя и, как на тинге, вынесем приговор… Вам слово, лорд Мак-Лайон.

Он сел. Головы всех присутствующих повернулись к шотландскому гостю. Ивар чуть поклонился, будто благодаря за оказанную честь, провел пальцами по рукояти кинжала и, чуть помедлив, заговорил.

– Я ехал сюда на праздник, – сказал он, – но, как многие, не ожидал, что праздник этот окончится трагедией. Да еще и не одной. Увы, мало кому дано предвидеть будущее… Зато с прошлым дело обстоит иначе. Совсем недавно сэконунг Эйнар привел в дом своего отца молодую жену, но счастье новобрачной было недолгим: девушка не дожила до рассвета. Следом за ней, всего через несколько дней, умерла ее мачеха, супруга ярла Ингольфа Рыжего. Позавчера найден убитым скальд из свиты того же ярла. И наконец, вчера едва не погиб брат сэконунга – Рагнар. К счастью, его удалось спасти. В первом случае убийца использовал кинжал. Во втором подушку, в третьем нож, в четвертом яд. Но, несмотря на все это, я ответственно заявляю: то был один и тот же человек. И этот человек сейчас здесь.

Лорд сделал паузу. По толпе волной пробежал ошеломленный шепот, громко скрипнула лавка. Гуннар, изнывающий от нетерпения, грохнул кулаком по столу:

– Имя давай, хватит болтать! Ну?!

Сидящий рядом с ним Ингольф тронул друга за плечо. Молча, даже не глядя на него самого, но этого оказалось достаточно. Буйный ярл, прошипев что-то сквозь зубы, утих и обнял обеими руками приткнувшихся к нему жену и дочь. Астрид, поежившись, тоже подвинулась ближе к мужу, Рагнар накрыл ее ладонь своей. Харальд, чуть склонив голову и нахмурившись, вперил в лицо гончей недобрый взгляд. Семейство Пустоглазого даже не шевельнулось, но витающее в воздухе ощущение беды стало еще явственнее. Люди с подозрением заозирались по сторонам.

Лорд Мак-Лайон, качнув головой, невесело улыбнулся.

– Не торопитесь, ярл. Всему свой срок. Я обещал назвать убийцу, и я назову. Но одного имени недостаточно. – Он обвел взглядом притихших людей и добавил, будто размышляя вслух: – Мы всегда становимся на сторону жертвы и смотрим вокруг ее глазами. А что, если сделать наоборот? Представить себя убийцей и влезть в его шкуру?.. Малоприятное занятие, согласен, но отнюдь не бесполезное. Тем более что вам этого делать не придется.