Охота на гончих

– Мм? – Нэрис сонно заворочалась на сиденье и приоткрыла глаза. – Ты что-то спросил, дорогой?..

– Тебе почудилось. – Муж заботливо поправил на ней плед. – Спи, спи. Ехать еще долго.

– Угу…

Она зевнула и, вновь приткнувшись к нему под бок, смежила веки. Ивар улыбнулся – спящая жена всегда напоминала ему свернувшегося клубочком котенка. Маленького, смешного и беззащитного. И не важно, что они уж почти семь лет как женаты, не важно, что она взрослая женщина и мать двоих сыновей. Для него она была и осталась той испуганной, но решительной девчушкой, которая когда-то тащила его к дверям церкви, опасаясь гнева матушки за недозволенный невесте цвет платья. Советник, вспомнив утро своей свадьбы, тихо фыркнул. Да, его супруга была не подарок – слишком шустрая, не в меру любопытная, порой непозволительно беспечно относящаяся к себе и общественному мнению… но именно это ему в ней и нравилось.

Когда повозка, натужно скрипя колесами, въехала наконец в ворота замка Максвеллов, был уже поздний вечер. Несмотря на такое время, никто не спал – лорд Мак-Лайон предупредил родных заблаговременно. Не успел возница осадить лошадей, не успела Нэрис выбраться из опостылевшего возка, а тяжелые дубовые двери отчего дома уже распахнулись и неподвижный морозный воздух, точно льдинку, раскололо звонкое:

– Бабушка! Бабушка, они приехали!

– Бабушка, ну скорее же!.. Что ты так долго?!

Леди Мак-Лайон улыбнулась в воротник плаща. И, раскинув руки в стороны, заключила в объятия две метнувшиеся от крыльца фигурки в расстегнутых курточках. Блестящие серые глазенки, раскрасневшиеся от холода щеки, теплые вихрастые макушки… Господи, как же она по ним скучала!

– Мама, мама! А вы насовсем теперь приехали, правда?

– А где папа?

– А можно мы сегодня совсем не будем ложиться?..

– Мама, мы нашли вороненка! Он вот такой маленький и совсем не умеет летать… Ты разрешишь его оставить?

– Папа, ты привез нам что-нибудь из Стерлинга? Ты обещал!

– Ну, тихо, тихо, – отозвался позади голос Ивара. – Раскричались, галчата. Сейчас весь Файф перебудите. Милая, ты их насмерть зацелуешь. Идите в дом, здесь холодно. О… Мое почтение, госпожа Максвелл.

– Добрый вечер, лорд Мак-Лайон. – Лицо появившейся в дверях тещи было, как всегда, вежливо-бесстрастным, но во взгляде ясно читалось такое неимоверное облегчение, что Ивар с трудом подавил ухмылку. Ну, естественно. Заездили шалопаи бабушку до полусмерти. И если пару лет назад она еще заикалась насчет внучки и того, что, мол, «Бог троицу любит», то теперь ее, наверное, даже от мысли такой в жар бросает! «Дочку, ага, – весело подумал лорд, вспомнив совет государя. – Да случись такая катастрофа, несчастная бабушка с ума сойдет. Или, чего доброго, от дома нам откажет. И убей меня бог, если я на нее за это обижусь».

Махнув Творимиру, чтоб отвел лошадей на конюшню, Ивар подхватил на руки взвизгнувших сынишек и сделал строгое лицо:

– Ну что, хулиганы? Сами повинитесь или?..

– Или! Или! – весело загомонили сорванцы, с ходу включаясь в любимую игру.

Лорд окинул хитрые мордашки пристрастным взглядом, будто невзначай скользнул глазами по двору и сказал:

– Вилли опять ослушался бабушку, влез на яблоню и сломал ветку. А Кенни… нехорошо юному лорду имбирные пряники с кухни воровать. Вот я матери скажу, останетесь оба без сказки на ночь!

– Ну па-а-апа…

– Что – папа? – с наигранной суровостью поднял брови королевский советник. – Думаете, напроказили, да я не узнаю? Стыдно. Такие большие, а все балуетесь. Бабушку вон замучили совсем.

– Мы больше не будем, – подхалимски заулыбались мальчуганы, вертясь у отца на руках. – Мы не хотели… мы случайно, папа…

– Угу! – Ивар, смеясь, покосился на супругу. – Где-то я все это уже слышал.

– Пойдемте. – Нэрис, шутливо погрозив мужу пальцем, взбежала по ступенькам и порывисто обняла мать. – Я так по всем соскучилась! Как ты, мама? Прости, мы на тебя столько забот свалили…

– Глупости, – оттаяла госпожа Максвелл. И, спохватившись, добавила: – Да проходите же скорее! Холод такой. Ужин сейчас подадут… Кеннет! Вильям! Вы что же без шапок выскочили? Бегом в дом!

– Сейчас, бабушка! – хором откликнулись бесенята и, памятуя о своих прегрешениях, нехотя высвободились из рук Ивара. – Мы уже идем!.. Мама, мама, подожди! Пойдем на кухню, мы тебе вороненка покажем. И скажи Флоренс, чтоб она не ругалась, ладно?

– Хорошо, кого побольше в дом не притащили, – с улыбкой обронил королевский советник, наблюдая, как сорванцы, ухватив мать за руки, тянут ее в сторону кухни. Потом поднялся следом за женой к дверям, церемонно коснулся губами руки тещи и сказал:

– Рад видеть вас в добром здравии. Что там лэрд Вильям? Мы беспокоились.

– Идет на поправку, – благодарно кивнула та, входя вместе с зятем в полутемный холл. – Жаль, медленно. И года уже не те, и погода меняется каждые три часа, ему это тяжко. Ну да обойдется – к январю снег ляжет, так Вильяма хоть чуть-чуть отпустит. Ничего серьезного, не волнуйтесь.

– Дай-то бог…