Охота на Горностая

– Это мы знаем. Жаль только, что наш проект начали так поздно. Если бы глава Лаборатории сумел уговорить Повелителя хотя бы на год раньше, тёмные отродья уже были бы мертвы! – не сдержалась асура и запнулась.

В воздухе повисло невысказанное: «И многие наши любимые и родные остались бы живы…»

Она резко отошла от экрана, оперлась руками о стол, разглядывая схему, уже знакомую до последней чёрточки, и сжала зубы.

Эмоции затопили кабинет, вырываясь широким потоком, касаясь каждого, кто в нём находился. Касаясь и откликаясь в разуме, в памяти, в сердце дикой болью. Молчание затягивалось, а сдерживаться становилось всё труднее. И в этот момент раздался звук вызова.

Асура вздрогнула:

– Глава Лаборатории вернулся… – Она сжала руки в кулаки, успокаиваясь, и исчезла в быстром портале.

Ассистенты переглянулись.

И продолжили работу, постепенно изгоняя из своих душ горечь и ярость.

Это сейчас лишнее.

Грань Без Имени

Где находилась клетка почти-друга, Восемьдесят пятый нашёл сразу. Он прекрасно запоминал любые дороги и поэтому пришел к врагу, чтобы посмотреть на него. Он замер около обжигающей стенки, склонив голову набок, рассматривая, как тот ходит по небольшому пространству. Когда враг заметил его, Восемьдесят пятый не двинулся, продолжая наблюдать. Враг приблизился и спросил на понятном языке:

– Что тебе тут надо?

Восемьдесят пятый промолчал. Тогда враг отошёл на шаг и задал ещё один вопрос:

– Почему ты им служишь?

Тогда Восемьдесят пятый ответил:

– Как не служить? Они – учителя.

– Они – враги! Они изменили тебя, они меняют меня, они убивают наших братьев! – зарычал враг, и столько искренней злобы было в его словах, что Восемьдесят пятый отступил на шаг. Покачал головой:

– Враг – ты. Но будешь друг. Позже.

– Не буду.

– Почему? – Восемьдесят пятому действительно было интересно. Он хотел понять, с какой целью враг отрицает возможность стать другом.

– Потому, что стать таким, как ты, – значит потерять себя. Отринуть Тьму, отказаться от братьев и всего того, что так дорого. Это предать. Понимаешь?

– Предать? Братья… Что это? – Последнее слово было незнакомым. Но почему-то от него становилось теплее.

– Брат – это тот, кто такой же, как ты, и кому ты доверяешь, как себе.

– Друг, – поправил его Восемьдесят пятый. – Такой же — друг.

– Брат, – с нажимом повторил пленник. – Брат – это больше, чем друг. Важнее. Роднее.

– Брат. Значит, мой друг – брат. Хорошее слово. Я запомню, – Восемьдесят пятый кивнул. – Но предать. Почему?

– Ну… У тебя же есть друг, да?

– Есть.

– Вот представь, что ты пойдёшь его убивать.

– Нет! – Это показалось настолько чудовищным предложением, что Восемьдесят пятый даже вскинулся, ошарашенно глядя на врага.

– Пойдёшь, если тебе прикажут твои «учителя». Как ты можешь им отказать?

– Учителя не станут приказывать подобное.

– А если станут? Ты пойдёшь и убьёшь. Он не будет этого ожидать, а ты нападёшь. На своего друга. Это и называется «предать».