Охота на кавказских мужчин

поскольку холод на планете – бонза.

Театр – Мане, кинотеатр – Моне.

Стаканы – время, а пространство – блюдца.

А мне твердит от сигареты дым:

поэзия и жизнь пересекутся,

как рельсы под составом грузовым.

* * *

Мне позвонил вчера мой товарищ Василий.

С ним поболтали о кинопремьере солнца,

души свои зажгли, доказали, простили.

Вася перевернул представления горца.

Тот размышлял о дне, даунах и квартирах,

где разлагается общее наше тело.

Вася сказал кафе, пиццу с кинзой и сыром

и процитировал Блока, Дефо и Селу.

После мы вознесли небо с земли и неба.

Вася глотнул вина и закурил Манхэттен.

Я положил ничто на два кусочка хлеба.

Стал до конца, весьма всем на свете заметен.

Впрочем – включил экран, посмотрел на девчонок,

что гоняли попсу и танцевали топлес.

Вася ушел листать кадры из кинопленок.

Я будто вами стал, Винсент, Джулс и Уоллес.

И произнес легко, словно арий и парий:

слушай меня, весь мир, слушай меня, Россия:

проза – это коньяк, пиво – это сценарий,

виски – это стихи, водка – драматургия.

* * *

Абхазия, конечно, мандарин.

Армения, конечно, Цвет граната.

Я масло мажу на холодный блин.

А большего под утро мне не надо.

Ну можно, если честно, вкус вина

почувствовать и ощутить в желудке.

Раскинута российская страна.

Внутри нее танцуют танго утки.

А гуси исполняют телом вальс.

Россия – ты стакан холодной водки

и жареная курица для вас,

Пеле и Клопп в атаке и в обводке.

Пике и Месси за одним столом

в кафе Ван Гог на улице Мадрида.

Я ощущаю слева – в сердце – гром.

Я прочитаю в ночь всего Майн Рида.

И так скажу от имени армян

из глубины любого монитора:

мужчина, твое имя – д'Артаньян,

у коего меж ног – три мушкетера.

* * *

Саратов разделил на части поезд —

их стало и не стало две.

Я подтянул на шортах черный пояс.

Побыл минуту в голове.

Потом спустился в легкие и сердце.

Внимания страна полна

к моим словам одеться и раздеться.

Присохла к языку слюна.

Жару исторг и выпил холод Цельсий,

разинув до предела рот.

О, не переходите, люди, рельсы —

трамвай по ним всегда идет.

* * *

Таблетки выпиваю и порождаю гром.

Плывет вокруг Чикаго пятиэтажный дом.

Он стонет и танцует ламбаду, вальс и твист.