Охота на Хищника

– Элечка-девочка, я очень виноват перед тобой. И больше всего – перед твоей мамой. Этого, увы, не изменить. Но разве не счастье, что мы нашли друг друга?! Пусть и лишь сейчас, но, что если, это и есть то самое время?!

– То самое время?! Да что вы такое говорите?! Я шесть лет, как сирота. Все это время винила себя в смерти матери. А знаете как мне не хватало ее ласки и тепла, пока она была жива?! Спросите меня, почему?! Да потому что мама только и делала, что работала! И почти все мои воспоминания именно этим и ограничиваются! А тут вдруг появилась семейка миллионеров, такие все белые и пушистые: “Ну, здравствуй, милая”…

– Тшшш. Не нервничай, тебе нельзя…

– Нельзя?! Ну конечно мне нельзя! Только вот вы все мне выбора не оставляете, погружаете в стресс без конца! Надо позвонить Олегу и…

– И прожить жизнь в несчастливом браке с нелюбимым человеком, и без возможности хоть немного узнать отца и брата?

– Да что вы себе позволяете? – возмущаюсь наглости мужчины. – Да я…

– Любишь Руса. Я это сразу понял по твоей реакции на слова Сергея. Рус очень пробивной мальчишка, диковат в плане человеческих чувств, но я уверен, что ты его исцелишь. Пусть только гов… дела свои сперва разрешит. А что касается Сергея… Он был ребенком, не вини его. Моя бывшая женушка умела делать окружающим мозги. Не сомневаюсь, ты бы ради мамы и не на такое пошла. С себя же я ответственность не снимаю, потому что…

– Потому что вы – плохой отец? – горько усмехаюсь. – Вы это хотели сказать? Отчасти, не могу не согласиться. А знаете почему? В послеоперационном бреду Сергей бормотал, что надеялся умереть, что ему так было бы проще. Трус! Выдумать такое! Да как он, да как ты мог такое допустить? Как бы я потом жила? Без брата, который отдал жизнь ради меня? Как бы ты потом смотрел на меня, папа?..

Мы оба замираем от шока. Только вот… папа, кажется, счастлив.

– Исключительно с любовью, дочка. Чтобы ни произошло.

Его рука несмело опускается на мою щеку. Прикрываю глаза. Папа… Папа! Я бы даже обняла его…

– Максим Сергеевич, разрешите обратиться? – неожиданно распахивается дверь со стороны Гаврилова и к нему обращается бритоголовый мэн. Охранник, видимо.

– А, Паша, – устало отмахивается папа. – Мы сейчас в мою машину пересядем. Я сам поведу.

И пока до меня доходит смысл услышанного, отец выбирается из машины, успевает обойти ее, и открывает водительскую дверь.

– Поехали, я отвезу тебя. С ним все будет хорошо.

С Сергеем, в смысле? Да какая мне разница, он же… Ну кого я обманываю?! От себя не убежишь, я пыталась.

Доверчиво вкладываю свою ладошку в руку отца и позволяю помочь мне выбраться из машины. Затем ныряю в отцовские объятия. Как же мне этого не хватало! Теперь все будет иначе! Я верю! Отец помогает занять пассажирское место в его машине. Названный Пашей в это время перекладывает мой багаж.

– Здесь ехать всего ничего, от силы час, но можешь вздремнуть, – негромко произносит отец, когда автомобиль плавно трогается с места.

С некоторой тоской в душе провожаю взглядом больницу и ее окрестности. Мои эмоции в отношении Сергея, все до единой – настоящие. Не сомневаюсь, что это взаимно, но меж тем, все – ложь. Рой мыслей жужжит в голове. Я бы и хотела отключиться от мира, вот только… Сна ни в одном глазу.

Лёгкое касание к щеке – и моё сладкое видение снова растворяется, словно сахар в горячем чае. Я задремала?!

– Милая моя, просыпайся, приехали!

Разочарованно вздыхаю. Опять тот же сладостный сон, практически каждую ночь один и тот же. Наверное, именно это и послужило аргументом в пользу принятия такого решения.

Я, он, и пузожитель, кто так и не показал свой пол.

– Вау! – обернувшись к окну, не могу не признать, что это действительно то самое место, где мне хочется остаться.

Как Сергей и говорил, никакие юга не нужны. Охотник… Возможно, когда-нибудь… Кого я обманываю?! Все как и с Русом, эмоции чуть улеглись, и мое сердце готово любить и прощать, а данном случае – старшего брата.

– Здесь вам ничего не угрожает, – словно бы в ответ на мои мысли отвечает бархатный голос папочки. – Я обещаю. Сезон охоты на хищников – открыт. Все будет хорошо.

Что отец, что сын – одни и те же фразы, но вот с Сергеем хорошо не получилось… Не знаю, что такое мужчина считывает у меня на лице, но хмурится и довольно робко спрашивает, словно боясь услышать “нет”:

– Ты мне веришь?

В голове сразу мелькают картинки моего одинокого детства, мамы, которой не было рядом, отца, кого в принципе не было. Боюсь ли я такой жизни для малыша? Уже не боюсь.

– Верю.

Мы выбираемся из машины, а нам навстречу практически бежит девушка, очень похожая на Макса. Павлинка, должно быть.