Охота на Князя Тьмы

— Я так-то тоже не перстом деланная, — слегка обидевшись, пробубнила я себе под нос. И уже громче добавила. — Я его совсем не помню. Воспринимаю, как постороннего человека. И пусть Сергей Данилович — мужчина видный. Но, простите, тетушка, совершенно не в моем вкусе.

— Вкусе? — переспросила старушка, не выходя из ступора и таким замогильным голосом, будто я сообщила, что вместо графа выхожу за каторжника.

— Мне нравятся мужчины… менее лощеные, что ли? — как-то вот совсем некстати в мыслях всплыло лицо, узнав которое, я усиленно затрясла головой. — Я не могу это объяснить. Но знаю точно, мы с графом… не уживемся.

— Глаша, где мой пустырниковый настой? — снова заголосила пришедшая в себя старушка, а пока горничная бегала в поисках, пронзила меня умоляющим взглядом. — Сонечка, я понимаю, тебе нынче сложно. Но дай Сергею Даниловичу крохотный шанс? Соглашайся на обед. Присмотритесь друг к дружке. Авось мнение и переменишь?

Не переменю, это я знала наверняка. Но согласиться стоило. Хотя бы затем, чтобы предупредить графа о скором визите пристава. Да и убийцу своего двойника я все еще не вычислила. А семейство Бабишевых, в тот роковой день, присутствовало в нашем доме всем составом.

Рушить сейчас мосты ни к чему. Иначе, к этим графьям и на кривой козе не подъедешь.

А на Поткинскую я еще успею. Никуда она от меня не убежит.

— Хорошо, Инесса Ивановна. Я согласна, — стараясь не замечать заискривших от радости глаз тетушки, я затолкала в рот остатки блина, с трудом пережевала и поднялась. — Прошу простить, голова что-то побаливает. Прилягу ненадолго, отдохну.

— Конечно, милая, — закивала старушка, провожая меня участливым взглядом. — Я чем-то могу тебе помочь?

Я остановилась.

— На самом деле, да. Инесса Ивановна, вы случаем не храните старые газетные вырезки?

— Да почто они мне? Прочла и в печь, — пожала она плечами.

— Очень зря, — покачала я головой. — Ну да ладно, это не к спеху. Лучше помогите мне выписать пару-тройку книг по судебной медицине. Буду премного благодарна.

Тётушка, видно расслабившись и не ожидая больше потрясений, от неожиданности громко закашлялась.

Платье для званого обеда у Бабишевых я выбрала… говорящее. Но не банальности, вроде — «глядите, какая я красавица», а вполне себе осмысленные вещи. Красный цвет — «я девушка самодостаточная». Закрытые руки и плечи, высокий воротник — «за вниманием не гонюсь». Черный кушак и черные же перчатки — «радость не излучаю».

Тетушка, верно уловив сообщения, печально поджала губы, но спорить не стала. Видимо взгляд у меня лучился упрямством. Либо решила, лишний раз себя сегодня не волновать.

Уже на пороге я вспомнила, что собиралась попросить преследующего меня призрака остаться дома. Не хотелось отвлекаться по пустякам. Но дух Алевтины куда-то запропастился, а на поиски не осталось времени.

Пролетка нам не понадобилась. Выйдя из дома, мы с Инессой Ивановной пересекли широкую улицу, прошли через калитку и оказались на парадном крыльце роскошного трехэтажного особняка.

Дернули шнурок колокольчика. И уже через минуту дверь открыл прямой, как палка и невозмутимый, точно статуя слуга.

Узнав нас, поклонился, пригласил войти, проводил в пустующую гостиную, половину вещей в которой можно было смело выставлять в любом историческом музее.

Затем громко объявил о прибытии госпожи Замировской с племянницей и исчез. Как раз перед тем, как в комнату поспешно ворвалась пожилая дама.

Лицо ее показалось мне знакомым. Оно и не удивительно. Несмотря на то, что, впервые очнувшись в этом времени, я пребывала в шоковом состоянии, профессиональная память запечатлела всех присутствующих.

Дородная. В обхвате как старейший баобаб. Она, тем не менее, выглядела недурно. Молодящаяся женщина, с ухоженным лицом, выпавшими из аккуратной прически кудряшками, маленьким курносым носом и красными, припудренными щеками. Нарядное платье — женщина явно готовилась — в меру пышное, с кружевом. И цепкий взгляд, что, пройдясь по мне, от сапожек до макушки, вдруг сделался удивленным, а следом — насмешливо-снисходительным.

Расцеловав воздух у наших с тетушкой щек, она отошла к столу.

— Инессушка, Софьюшка, великая радость принимать вас у себя в доме. Я боялась, вы откажите. Сошлетесь на неотложные дела или плохое самочувствие. И мы, с Ефим Ефимычем так и не узнаем, как поживает наша любимая невестушка.

Не успела она закончить, как за ее спиной материализовался седой мужчина, который, в отличие от жены, отделался легкой улыбкой и кратким кивком.

— Акулина Никитишна, да как же это можно — вам отказать? — запричитала тетушка. Несмотря на то, что была значительно старше вдовой графини, уважение к титулу она имела безграничное и излишней фамильярностью не страдала. — Сонечке пока еще нездоровится, память так и не вернулась. Предобрейший Модест Давидыч настоятельно велел поберечься, но не ограничивал в прогулках и общении.

Графиня тяжело вздохнула и покачала головой.