Охота на «кротов»

Но его сын, как отпрыск высокопоставленного родителя, быстро продвигался по служебной лестнице в советской разведке, В 1942 году, во время второй мировой войны, Юрия Носенко направили в нахимовское училище, а затем в академию, где, по словам одного бывшего должностного лица ЦРУ, он выстрелил себе в ногу, чтобы уйти с военной службы[63]. Тем не менее он сумел пристроиться в престижный Московский институт международных отношений и поступил на работу в ГРУ, которое направило его на Дальний Восток в качестве сотрудника военно-морской разведки. В 1953 году он перешел на работу в КГБ и женился на Людмиле, дочери известных коммунистов.

Кайзвальтеру и Бэгли Носенко заявил, что в данный момент в КГБ он имеет звание майора. Он также сказал, что после прихода в эту организацию его направили на работу во Второе главное управление, которое отвечает за внутреннюю безопасность и операции против иностранцев на территории Советского Союза[64]. Конкретнее, по словам Носенко, его направили на работу в Первый отдел, ответственный за наружное наблюдение за американским посольством и вербовку агентуры из числа его персонала. В 1955 году его перевели в Седьмой отдел, специализировавшийся на туристах, затем в 1960 году — вновь в Первый отдел, а в 1962-м — опять в Седьмой отдел. Он выезжал в 1957 году в Лондон в качестве офицера безопасности с группой советских спортсменов и в 1960 году — на Кубу[65].

Носенко не дал никаких объяснений по поводу того, что заставило его вступить в контакт с ЦРУ, кроме повтора истории с растратой швейцарских франков, которая, как он позднее признал, была вымыслом. Но какими бы ни были его мотивы, он имел достаточно информации для сообщения ЦРУ. КГБ, раскрыл он, внедрился в английскую разведку в Швейцарии. По словам Кайзвальтера, Носенко было известно об этом скорее из личного опыта. «Дело было так. Носенко флиртовал с английской секретаршей в Женеве, которая работала на МИ-5[66]. Как-то к Носенко заглянул Юрий Иванович Гук, сотрудник КГБ, находившийся в Женеве. Они были добрыми друзьями. Носенко сказал Гуку: «Аппетитная дамочка». — «Ради бога, Юрий, — ответил Гук, — держись от нее подальше, она из британской разведки. Что будет, когда наш человек в МИ-5 сообщит в Москву, что ты увиваешься около нее?» Мы ничего не сообщили англичанам, — продолжал Кайзвальтер, — поскольку они стали бы настаивать на том, чтобы им раскрыли источник. А что мы могли сказать, не засветив Носенко?»

Но другой новостью о проникновении в английские спецслужбы ЦРУ поделилось: Анатолий Голицын рассказал о советском шпионе в британском адмиралтействе. Последовавшее расследование сузило круг подозреваемых, но не выявило «крота». Теперь Носенко сообщил дополнительные детали, что дало возможность англичанам тремя месяцами позже, в сентябре 1962 года, арестовать Уильяма Джона Вассала, клерка адмиралтейства[67].

В 1954 году Вассал был направлен в Москву в качестве клерка при военно-морском атташе. Он удовлетворительно справлялся со своей работой, несмотря на «вызывающую раздражение женоподобную внешность». И хотя сослуживцы за глаза называли его «Вера», вряд ли кто-то из них допускал, что КГБ понял, что он гомосексуалист, которого можно шантажировать. В заявлении в Специальный отдел Вассал указывал, что помнит, как его накачали коньяком и сфотографировали голым в постели с «двумя или тремя» приятелями — точно сказать не может — в «нескольких компрометирующих сексуальных позах». Русские использовали эти фотографии, чтобы вынудить его заниматься шпионажем в Москве, а позднее в Лондоне. Когда ему надо было встретиться в Лондоне со своими советскими «партнерами», рассказал он, он должен был нарисовать кружок на дереве розовым мелком.

По словам Кайзвальтера, Носенко было известно, что «этот человек работает в адмиралтействе и что он гомосексуалист». «Он объяснил мне, как он это обнаружил. Из Англии вернулся советский оперативный сотрудник и в Москве получил награды. Вокруг этого было так много шума и зависти! Предполагалось, что этот человек добился большого успеха. Но каким образом, Носенко услышал об этом в служебных коридорах».

Кайзвальтер вел опрос Носенко в стремлении побольше узнать о том, какой ущерб причинил Эдвард Эллис Смит, резидент ЦРУ в Москве, которого поймала в ловушку его горничная из КГБ и которого уволили с работы. Носенко, по словам и Кайзвальтера, и Бэгли, подтвердил, что Смит был скомпрометирован. Фактически Носенко заявил, что, поскольку его подразделение работало по американскому посольству, он лично имел отношение к делу Смита. «У Носенко на связи была девушка Валя, — сказал Кайзвальтер. — Именно Носенко раскрыл, что КГБ прозвал Смита «Рыжим» за цвет его волос».

Кайзвальтер рассказал, что КГБ вынудил Смита прийти на одну встречу и пытался организовать следующую. «Носенко сообщил, что Смит йе хотел идти на вторую встречу. Носенко спросил девушку: «Собирается ли он на эту встречу?» По словам Носенко, девушка ответила, что перед ним (Смитом) стоит гамлетовский вопрос — быть или не быть».