Охота на крутых

– Понял, ребята, ой как понял! – Мужик был рад до бесконечности. – И деньги можете оставить себе!

– Постой, какие деньги? – Игорь свирепо двинулся к Борьке.

– Да выручку я у него взял на сохранение, в сейфе нашем лежит! – закричал тот, выставляя вперед раскрытые ладони. – Сам знаешь, кто в КПЗ сидит! Что ты психуешь?

– Да так, вспомнил один случай на рынке! У тебя много детей? – спросил Игорь, повернувшись к Ивану Федоровичу.

– Трое, а что?

– Трое детей, а ты так легко отказываешься от заработанных тобой денег? Да я бы за них...

– Вот и я бы за них! И за кума! И еще за одного хорошего человека из соседней станицы. Но что я могу поделать? У тех – оружие, у вас закон. А как только я взял в руки оружие, чтобы защитить то, что заработал, – сразу очутился вне закона.

– Ладно, ладно! – похлопал его по плечу Борис. – Есть кому и без тебя защитить твое имущество – мы за это зарплату получаем.

Мужик хотел видно что‑то возразить, но передумал и, взяв протянутые Борисом деньги, шагнул к выходу. Но, уже взявшись за ручку двери, оглянулся.

– Никогда раньше не думал, что встречу в милиции такую... отзывчивость. Но вот что я скажу напоследок, ребята. Вы, надеюсь, не думаете, что после этого случая я или мои односельчане перестанут возить продавать картофель?

– Не думаю, – признался Игорь.

– И пока нас будут убивать – мы будем вооружаться, об этом вы, наверное, тоже догадываетесь?

– Догадываемся, – снова согласился Игорь, – но ловить будем. И отбирать оружие будем.

– И сажать будут, – вмешался Борька, – если нарветесь на кого‑нибудь... – он замялся.

– Да понял я! – усмехнулся Иван Федорович. – Так вот, чтобы не было впредь недоразумений с оружием, предлагаю вам обоим «шабашку». Мы выращиваем картошку, а вы приезжаете на Кубань и сопровождаете машины. Плата вперед. Очень хорошая плата – нам нужно найти тех, кто убивает. Найти и наказать. Безо всяких там судей, прокуроров, условных сроков и амнистий.

– Ты, друг, поосторожнее с выражениями, – Борис, однако, усмехнулся поощрительно, – понимай‑таки, где находишься.

– Извините, ребята, увлекся. – Мужик решительно открыл дверь. – А о предложении подумайте. Если что, звоните в сельсовет и спросите меня, я в станице Российской председателем комиссии рабочего контроля.

– Подумаем, – пообещал Игорь. – А о винтовке ни гугу! В твоих же интересах.

– Не дураки, понимаем! – Мужик весело помахал на прощанье рукой.

– ...Хватит, забыли об этом! Игорь пресек попытку Бориса сказануть что‑нибудь на прощанье хлопнувшей двери. – Только ствол понадежнее спрячь. Авось пригодится. А пока – поехали в патруль.

... В «Туристе» в этот вечер дежурили их сменщики – два молодых сержанта ППС. Вначале все шло обычным порядком – посетители, эстрада, музыка на заказ. А в десятом часу вечера сам директор ресторана Стефанович вышел в общий зал и сказал что‑то музыкантам. И музыка резко смолкла. Стефанович снял микрофон с подставки.

– Уважаемые господа! Очень не хотелось бы вас огорчать, но несколько минут назад к нам поступил телефонный звонок неприятного содержания. Какой‑то маньяк на полном серьезе утверждает, что совершенно случайно по пьянке забыл в нашем ресторане взрывное устройство с часовым механизмом. Но что самое неприятное – он забыл, на который час оно установлено. Так что, сами понимаете, бабахнуть может в каждый момент...

Договаривал он уже в пустом зале – посетители вдруг разом протрезвели и ломанулись в двери не хуже омоновцев, причем дамы выскочили первыми, хотя им никто не уступал дороги. Просто, видать, женский ум быстрее анализирует ситуацию...

С довольным видом оглядев брошенные впопыхах столы, директор прикрикнул на рванувшихся к телефону патрульных:

– Куда? Это шутка, ребята! Просто нужно срочно освободить помещение для особо важных гостей. Вам на этом приеме присутствовать вовсе не обязательно. Для полного сервиса... Ирочка! – внезапно крикнул он. Из дверей буфета появилась официантка с подносом, на нем белели два запечатанных конверта, которые она с улыбкой преподнесла сержантам. Те недоуменно переглянулись, распечатали конверты и у обоих отпали челюсти, после того как они заглянули внутрь.

– Это маленький презент за прерванную службу! – показал в улыбке Стефанович свои белоснежные вставные челюсти. – Впрочем, с вашим начальством также все согласовано, так что можете остаток вечера провести с чистой совестью в другом ресторане, в непринужденной, хе‑хе, обстановке, так сказать. Проверить можно телефонным звонком.

После телефонного звонка испарились и стражи порядка. Тем временем зал преображался. Исчезла прежняя сервировка, пластиковые скатерти были заменены белоснежными льняными, верхний свет погас, а на каждый столик поставили светильники на батарейках, изображавшие свечу с мерцающим неярким пламенем, и по три розы в узких высоких вазах. Появились приборы и салфетки.

На эстраде тоже произошли изменения. Ансамбль из семи человек, включая трех певиц, в полном составе ушел и через некоторое время вернулся в ярких цыганских нарядах и с полной экипировкой: бубном, кастаньетами, маракасами и колокольчиками.