Охота на крыс (сборник)

Я зашел в кабинет, сел за стол и, уже больше не раскачиваясь на стуле, стал изучать ее. Ничего заработки. Я нашел в списках весь личный состав учреждения, даже убитого Осипова. А кроме того, я увидел в нем еще одну фамилию, про которую дражайший Станислав Игоревич даже не заикался. Какой-то Усельский Анатолий Вениаминович, состоявший в должности охранника. Любопытно. Этот охранник получал в пять раз больше бухгалтера. Он, наверное, какой-нибудь супермен, что ему такой оклад положили. Но сейчас мы узнаем, что это за охранник. Я снял трубку и набрал номер центрального адресного бюро, намереваясь установить возраст и адрес супермена.

— Слушаю, — раздался приятный женский голосок.

Я назвал пароль, свой телефон и попросил:

— Девушка, по неполным данным помогите, пожалуйста. Усольский Анатолий Вениаминович, больше ничего нет.

— Ждите.

Через несколько секунд голосок вновь вышел на связь.

— В городе только один человек с такими данными. 1935 года рождения, уроженец Ленинграда. Был прописан — Зеленый проспект, 208, квартира 105.

— Что значит был? А сейчас что, сидит?

— Нет. Скончался в 1990 году.

ГЛАВА 3

Признаться, я был несколько удивлен подобным оборотом событий. Нет, конечно, всякое бывает. Но чтобы умерший три года назад гражданин до сих пор получал зарплату, это чересчур. Стоп. Может, этот Усольский — зомби с Южного кладбища? Скучно лежать все время в гробу, вот он и халтурит по ночам в «Эспаньоле». Непонятно только, зачем ему столько денег. Гроб ремонтировать, что ли? Да, хотелось бы пообщаться с этим усопшим. Думаю, меня ждут незабываемые впечатления. Ну, хватит! Шутки в сторону! Займемся делом. Ух!

Какая связь может существовать между фамилией покойника и пропажей денег из машины? Может, и никакой. Мало ли в конторах такого рода всяких финансовых хитростей. Налоги там, конкуренты, не знаю что еще. Но мой никогда не подводящий меня инстинкт упорно барабанил по мозгам, утверждая, что связь должна быть. И установить эту связь, в принципе, не так сложно, надо лишь кое-куда съездить.

Зазвонил местный телефон. Меня домогался дежурный.

— Кирилл, тебя Грибанов искал, велел передать, чтобы ты, как только появишься, зашел к нему в кабинет.

— Передай ему, что мне трамваем ноги отрезало.

Я бросил трубку. Надо сваливать. Сейчас начнутся бумажные лекции, как я их называю. Потом последнее китайское и предложение искать место. Не, я лучше к зомби поеду, там гораздо веселее.

Я поднялся, взглянул еще раз в зеркало. К распухшей губе прибавился ставший похожим на сливу нос. Вика будет просто в восторге. Шрамы украшают мужчину, особенно полученные в тяжелом бою за дело правое. А уже ей-то про тяжкие бои я найду что наплести.

Одев куртку, закрыв кабинет и на цыпочках миновав коридор с дверью Мухомора, я вышел на улицу.

Спустя десять минут, прокатившись на троллейбусе, благо ехать было пару остановок, я стоял у дверей покойного, но работающего Усольского. Нажав звонок, я на всякий случай отошел от двери и снял пистолет с предохранителя, приготовившись к любым неожиданностям. От этих зомби всего можно ожидать. Но волновался я напрасно. Дверь отворилась, и на лестницу выглянула симпатичная особа лет двадцати, в облегающих джинсах и черном джемпере. На ее фоне скорее я выглядел зомби.

Девушка удивленно взглянула на меня и задала естественный вопрос:

— Вам кого?

— Девушка, — простонал я страдальческим голосом, — меня избили. У вас можно умыться?

— Нельзя. — Девушка попыталась закрыть дверь, но, разумеется, не смогла, так как моя нога уже переступила порог и заблокировала створку. Вот так, кстати, и совершается большинство разбойных нападений на квартиры. Но я ничего такого делать не собирался, а поэтому сунул в лицо девушке частицу красного знамени, а именно ксиву, и сурово провозгласил:

— Милиция!

— Милиция?! К нам?!

— Если вы имеете отношение к Усольскому Анатолию Вениаминовичу, то к вам.

— Это мой отец, но он умер.

— Вы уверены?

— Что значит уверена? Он умер в девяностом году. Есть свидетельство о смерти.

— Верю, верю.

Я уже прошел на кухню и сел на стул. Девушка проследовала за мной.

— Простите, а вас как величать?

— Наталья.

— Ничего, если просто Наташа? Так вот, Наташа, честно говоря, я и сам не знаю, что мне от вас надо. Извините за нетактичный вопрос: отчего он умер?

— Воспаление легких. Папа простудился сильно.

— Где он работал?

— Мастером на заводе.

— А вы кто?

— Я студентка, пятый курс.

Я чувствовал себя дураком. Придти с разбитой мордой и выпытывать неизвестно что.

— Такое название, как «Эспаньола», вам ничего не говорит?

— Говорит. Так корабль назывался в книжке про пиратов.

— Остроумно, но я не про корабль.

— Тогда не знаю.

— А отец не мог иметь к этому названию какого-либо отношения?

— Не думаю. Мы бы знали.

Я потрогал губу и взглянул на свое удостоверение, которое все еще держал в руках. И тут меня осенило.

— А он случайно документы не терял? Паспорт или еще что-нибудь?

— У него паспорт отобрали.

— Кто?