Охота на Крысолова

Дальше дело пошло как по маслу, я летел на той же высоте и просто оставлял гостинцы. Мою тактику можно было бы назвать «полет какающего голубя». Никаких сирен у меня естественно не было, я их сразу вырубил. У немцев на земле видимо далеко не сразу возникли причинно-следственные связи: пролетел самолет — упал мост. У меня не было никакого пекирования и выхода из него и даром времени я не терял, через полчаса 7 мостов было разрушено. На это ушла половина моего бомбового запаса. Последним я разрушил как раз наш мост у Борисова, который немцы практически восстановили после моего первого визита. Посчитав, что программа минимум выполнена, я развернулся и полетел на базу.

Ни одна зенитка даже пока не повернулась в мою сторону, тройка мессеров пролетела совсем рядом, но их могла смутить разве что моя форма полевой жандармерии. Однако минут через пять в эфире моей рации началась невообразимая чехарда: до немцев дошло что их бомбит самолет-диверсант. Поэтому недолго думая, увидев шестерку однотипных коллег я быстро пристроился к ним седьмым. Немцы попытались спросить кто я, но я показал руками на рацию и пустую кабину, мол радиста нет, ничего не знаю. Мой маневр видимо сработал, так как мимо нас пронеслось минимум 10 истребителей, отправленных на поиски нарушителя. Помахав крыльями своим «коллегам», я через некоторое время направился в сторону Пружан, высматривая колонны, которые шли отбивать аэродром. Такая вскоре нашлась, в ней было не меньше 15 танков, на которые, к сожалению, мне пришлось потратить последние бомбы. Как и обещал, я уложился ровно в один час и теперь спешил к своей Настеньке. Уже подлетая к аэродрому, я увидел ее фигуру на взлетной полосе. В небо смотрели видимо и все мои разведчики. Красуясь, я стал выполнять фигуры высшего пилотажа, всякие бочки, перевороты и петли. Однако я забыл о «технике безопасности», ко мне на всех парах уже неслась шестерка «мессеров». Несмотря на все мои хитрые выкрутасы, мой самолет все равно подбили и я с большим трудом его посадил, дымя как паровоз. По крикам в рации я слышал, что просто выбесил немецких асов основательно и они готовились теперь уделать меня на земле. Летный сезон был закрыт.

Глава 23

Если наша операция в Минске была просто укусом комара, то уничтожение в немецком тылу сразу семи мостов было равносильно отрубыванию пальца. Я был уверен, что об успехах моего первого боевого вылета непременно доложат самому Гитлеру. Конечно полностью сорвать планы немецкого наступления такая диверсия не могла, но существенно замедлить группу армий «Центр» в походе на Москву была просто обязана. Но этот удар я нанес еще с одной целью — обратить на себя внимание Крысолова. Если он выбрал, сторону Гитлера, то безусловно, должен был как-то отреагировать.

Покидая горящий самолет, я понимал, что «мессеры», кружащие над аэродромом не успокоятся. Однако, против них у нас были зенитки.

Не успели мои ноги коснуться земли, как на моей шее повисла Настя.

— Милая Валькирия, ты приготовила мне обед? — сразу спросил я, как только смог набрать в легкие воздух после ее затяжного поцелуя.

— Конечно, мой рыцарь, стол уже накрыт в нашем замке, но ты пришел не один, а привел с собой целую стаю голодных коршунов.

— Не коршунов, а ворон, сейчас мы их распугаем, пойдем к нашим зенитчикам.

Нашими ПВО были уже 3 достаточно устаревшие модели «2-см Flak-28».

Эта 20-мм автоматическая зенитная пушка образца 1934 г. выпускалась по заказу Германии швейцарской фирмой «Oerlikon» в различных вариантах — от буксируемых пушек, до спаренных установок на кораблях и САУ. Она была достаточно компактных размеров и весила всего 68 килограмм. Моя система, руководствуясь моими параметрами, предлагала мне использовать ее как крупнокалиберный пулемет, правда в этом случае в виде пуль должны были выступать снаряды весом 120 грамм.

Максимальная дальность стрельбы такой «игрушки» составляла чуть более четырех километров. Конечно у всех видов вооружения был еще и параметр эффективной стрельбы, но у меня он практически равнялся параметрам дальности. У пушки было магазинное питание на 30 снарядов. Я поднял зенитку и, взяв ее в руки поудобнее, стал целиться в «мессеры», до которых было не более 3 километров, самолеты противника бестолково летали над нашим аэродромом, видимо просто закрывая небо над захваченным объектом. Они помнили о зенитках, и поэтому ближе не приближались. Вращая стволом зенитки, словно дулом автомата, я быстро опустошил в небо магазин пушки. Из минусов такого «ручного пулемета» было то, что у него присутствовала просто убийственная отдача и стрелял он оглушительно громко, в остальном были только плюсы. Я видимо только что нашел для себя самое эффективное оружие против всего: три мессера из шести сразу задымили.

Я аккуратно положил пушку на землю и повернувшись к своим ошарашенным людям сказал:

— Ну что, пойдем обедать!