Охота на Крысолова

Как только мотоцикл подъехал к нашей группе я открыл огонь по вышкам и расчетам зениток. В это же время, Алешин расправился с мотоциклистом и мои бойцы рассыпались цепью и побежали к казармам. Алексей не стал бросать мотоцикл, а вскочил на него и также устремился в атаку. Все-таки наш эффект неожиданности сработал, большинство фрицев так и не успело организовать серьезную оборону, мои люди добежав до казарм стали забрасывать внутрь гранаты. Во многом конечно выручил быстрый вывод из строя пулеметных вышек и других огневых точек врага. У меня было 2 запасных магазина и я расстрелял их все, прицельно бив по всем очагам сопротивления. Ни о какой скрытности захвата речь конечно не шла. Через 30 минут рота фрицев была уничтожена. Технические работники и с десяток вооруженных немцев сдались, самолеты также не успели взлететь, я подстрелил двух пилотов, которые пытались добежать до своих машин. К большому сожалению, мы потеряли двух разведчиков убитыми, еще четверо были ранены. Это произошло потому, что мы хотели захватить техников живыми, а фашисты стреляли по нам изо всех щелей, разбросанных на огромной территории. Захватив аэродром, я приказал занять огневые позиции и готовиться к обороне, а сам осмотрел зенитные орудия — они были в полном порядке. Настя уже сноровисто перевязывала всех раненых, категорически не разрешив добивать врагов. Мы с Алешиным только переглянулись, никто из нас не решился противоречить нашему третьему командиру.

Теперь мне следовало немедленно взлетать, примерно через час немцы смогут сюда направить серьезные силы и попытаются отбить у нас аэродром. Счет времени шел на минуты.

Глава 22

— Нет, нет и еще раз нет! — ударил я кулаком по столу, — ты со мной не полетишь!

Передо мной в летном ангаре сидели Настя и Алексей, и конечно же моя Валькирия требовала взять ее с собой.

— Да, кабина самолета рассчитана на экипаж из четырех человек, но я вообще никого не собираюсь с собой брать, это не легкая романтическая прогулка над облаками. И нечего сверлить меня так глазами! — обратился я к Насте, весь вид которой мне напоминал сейчас маленькую девочку, которую отказались брать с собой в кино на любимый мультфильм.

— Вот именно, командир, не прогулка, и другие места в самолете занимают пулемётчики, которые отстреливаются от врага, — резонно вставил Алексей, я тоже против того, чтобы Настя летела, но возьми с собой тогда моих бойцов.

— У нас что, много людей, Алексей? С ранеными только что выбыло шесть человек. Немцы вот-вот пойдут в атаку. На земле будет гораздо жарче. Да и от кого там отстреливаться? В меня же не один фриц не выстрелит, для них я — свой. Я туда и обратно, максимум на часок. Кто-то обещал кстати приготовить нам горячее, — примирительно сказал я, обращаясь к Насте, которая надула свои красивые губки, и видимо еще хотела возражать, — Так, чтобы к моему прилету обед был готов! Не слышу вашего ответа, старший сержант!

— Слушаюсь! — козырнула Настя и встав по — военному вышла из ангара.

— Ты построже с ней, Алексей, фрицев мы уже не добиваем, приказы обсуждаем, а завтра что прикажешь, танцульки устраивать?

— Да, я понимаю, но она переживает за тебя!

— И помни о чем я тебя просил, — заговорщески подмигнул я Алешину, — никаких войнушек, пусть занимается едой и ранеными.

Для своего первого боевого вылета я выбрал Ju-88, по сравнению с «хенкелем» у него была более приличная скорость и защита. Да и вообще в настоящее время это был практически топ немецкого военного авиастроения. А это к тому же была еще и «четверка».

Ju 88А-4 — наиболее массовый вариант самолета, в котором был уже учтен опыт применения Ju 88 в сражениях начавшейся Второй мировой войны. Выпускавшийся с середины 1940 г. крупной серией А-4 имел увеличенный до 20 м размах крыла, усиленную конструкцию и более мощное оборонительное вооружение. На нем устанавливались 1340-сильные двигатели Jumo 211 J-1 или J-2.

Кабина у «юнкерса» была бронированная. Самолет мог пролететь более 2000 километров и находиться в воздухе до 5 часов. Размещенное в кабине оборонительное вооружение позволяю обстреливать практически все пространство вокруг самолета. Стандартное размещение экипажа выглядело следующим образом: пилот сидел спереди слева, бомбардир — спереди внизу, один стрелок-радист — сзади и второй стрелок — в подфюзеляжной гондоле.

Однако я понимал, что пулемет мог нанести врагу несущественный урон. Ценность бомбардировщика была в его бомбовой нагрузке. Каждый Ju-88 обычно нес до 28 бомб по 50 кг и 2–4 бомбы по 250 кг. Бомбовое вооружение размещалось как на внутренней, так и внешней подвеске. И этим сейчас как раз занимались немецкие техники, подвешивая смертоносные игрушки.

Я подбежал к самолету и залез в кресло пилота через нижнюю гондолу. Я еще никогда не летал на самолете, поэтому испытывал легкий мандраж. Но моя система уже начала процесс обучения. Видимо так как оборудования было много, то процесс растянулся на целых пять минут. Через это время я сразу стал самым лучшим немецким асом всех времен и народов.