Охота на Лань. История одной одержимости

Она впервые не испытывала страха, когда он прикасался к ней, но кожа реагировала болезненно. Хотелось оттолкнуть его руку, но одновременно от его тепла становилось спокойнее.

Он, кажется, понял, что причиняет ей неудобство, убрал ладонь с ее щеки, просто прижал к себе, согревая.

– Как странно… – прошептала она. – Здесь тепло, даже жарко, но мне все время холодно. Но не сейчас…

Она забылась доверчивым сном на его руках. Рауль устало соображал, что он может сделать для нее, как воскресить. Он был моряком, путешественником, он привык сражаться со стихией и с вооруженными противниками. Но он не готов был бросить вызов призракам из прошлого Франчески. Как он может победить их, если она не в силах сразиться с ними сама?

– Но я должен попробовать, Фра… Почему-то я знаю, что должен вырвать тебя из их лап, – прошептал он, слегка укачивая ее на своих руках.

Глава 3. Вызов

Через неделю ему удалось уговорить ее прогуляться вдоль берега. Винченцо, слуги, Сандро и Амар составляли им компанию.

Франческа все время куталась в шерстяной плащ.

– Она дрожит, бедняжка. Потеряла много крови, выхолодилась изнутри от жестокости. Ты не пробовал ее согреть? – Винченцо с усмешкой обратился к Раулю.

Тот мрачно созерцал спину девушки и индуса, идущих впереди.

– Разве она дает до себя дотрагиваться? Мне кажется, я раскаленное железо и причиняю ей боль.

– Я тоже пробовал, – признался Винченцо. – Даже касание заставляет ее отшатнуться. Но эта женщина была воином, Рауль. Такое не забывается. Вытащи воина из нее снова. Она сильна, отважна, она должна ожить.

– У нее нет цели.

– Так придумай эту цель! – Винченцо покачал головой. – Рауль, ты спасал людей от казней и уничтожения, давал им новую жизнь. И вот тебе посылают произведение искусства, которое дышит, говорит, чувствует. Дай ей надежду. Дай ей цель. И ты увидишь, как она воскреснет.

Осталось только выяснить, чего Франческа хочет больше всего на свете. Рауль отвернулся в сторону и с тоской посмотрел на море: ему не терпелось пуститься в плавание.

– Джованна! Джованна!

Она стояла у обрыва и, как заколдованная, смотрела на острые черные скалы, выступающие из береговой линии внизу, словно клыки хищника, и на белоснежную пену волн, которые в своем безрассудстве накатывали на камни и шипели от боли, рассыпались брызгами, отступая, но не сдаваясь.

– Джованна!

Море звало ее. Оно знало, что Джованна закончит именно так. Теперь не было смысла больше драться и мстить. Все закончилось. Боль истерзанного тела и память о потерях можно стереть только одним способом. Пойти на зов. Она шагнула ближе.

Стихия взволновалась, возбужденная скорой встречей. Ветер растрепал ее волосы. Умереть не так страшно, Марко… Умереть не страшно, Лоренцо… Как же хочется перестать быть, Джакомо… Как же хочется увидеть тебя снова, Валентин!

Она шагнула еще. Из-под носков туфель вниз посыпались камушки. Покой близко. Только бы не слышать больше никогда голос торжествующего врага:

– Когда ты надоешь мне, когда перестанешь возбуждать, как сейчас, я отдам тебя своей страже. А если понесешь, заставлю родить, буду наблюдать, как ты корчишься от боли, а потом зарежу ублюдка у тебя на глазах. Когда даже стража перестанет использовать тебя, я отрежу тебе пальцы, грудь, я сниму с тебя шкуру и велю сделать из нее перчатки…

Больше нет сил. Убаюканная морем, она подалась вперед. Послышались крики за ее спиной. Джованна просто раскинула руки и упала вниз.

Рауль схватил Франческу за талию, когда она уже падала. Пришлось упасть самому назад вместе с ней, камни впились ему в спину. Он вскрикнул от боли. Перекатился, прижал девушку к земле. Хотел накричать, но испугался: она не рвалась на волю и не сопротивлялась. Лицо было залито слезами, а глаза стали такими зелеными, что было страшно: нечеловеческий цвет, невероятно яркий и прозрачный, словно она видит иное и скрытое. В тот момент Рауль понял, что Франческа не хочет жить и будет повторять попытки. Снова и снова.

– Этой твари не убить тебя, – сказал он то единственное, что мог. – Слышишь, Франческа? Ты сильнее. Ему не убить тебя. Никогда. Ни за что.

– Он уже убил…

Она сжалась в его руках, превращаясь в маленькую и беззащитную девочку. Он прижал ее к себе крепко, так сильно, как только мог, и едва сдерживал слезы ярости. Бормотал, убаюкивая и успокаивая ребенка на своих руках. И пока его сердце кровоточило от сострадания, разум яростно соображал, что делать дальше.

Его взгляд встретился со взглядом Винченцо. Тот слегка кивнул.

Рауль поцеловал Франческу в волосы.

Бледный Амар упал рядом на колени, моля о прощении: он отвлекся всего на мгновение. Но Рауль жестом дал ему понять, что бранить не будет.

Одно Рауль знал точно: не отдаст той твари Франческу, даже если придется действовать силой. Как удержать ее от самоубийства? Не посадишь же на цепь?

Подняв девушку, он накрыл ее плащом и отнес к лошадям. Франческу бил озноб, она была совсем ледяная. Может, он напрасно старается, и она не восстанет из пепла? Но что, если Винченцо прав? Она доказала, что сильна духом. Ей просто нужна цель.