Охота на Лис [СИ]

Погонщик направил лошадей к одной из окраин Сегденна. Цельной стены у вытянутого города не было, но Варион разглядел россыпь небольших укреплений по его краям. Меж двух таких бастионов они проехали, даже не сбавляя скорость. Химера ждал новые препоны, однако и в Сегденне не нашлось никого, кто осмелился бы потревожить караван.

Погонщик сдержал слово и высадил их посреди складов, прямо у пристани. Лисы спешно похватали вещи и собрались в закутке достаточно гиблом, чтобы отпугнуть зевак. Издалека слышался сонм сиплых голосов, а озеро шумело за бревенчатыми строениями порта, но в поле зрения не попал ни один прохожий. Отличное место, чтобы решить Лисью судьбу.

Последним из повозки выбрался Вийм. Его руки так и остались связаны за спиной, но Хлыст всё равно держал стилет у шеи рыжебородого верзилы. Едва они сошли за дорогу и укрылись в проходе меж двух складов, Химера ощутил спиной дюжину испытующих взглядов.

— Ну? — протянул Хлыст. — Долго мы ещё эту тушу будем за собой таскать?

Химера молчал. Он не любил вопросы, на которые не мог ответить.

— Следи за языком, — шипела Ним. — Он — мой брат, а не кабан какой-то!

— Верно, не кабан, — согласился Полоз. — У кабанов понятия есть, а он нас предал.

— Справедливости ради, он и Лисом-то никогда не был, — устало заметил Бертольд. — Что ему до ваших правил?

— Вот именно! — вторила его дочь. — Какое же это предательство, если он семью выбрал поверх чужих людей?

— И мы уже не Лисы, — проговорила Сойка. — Лисы умерли уже с луну как. Мы — нечто куда большее.

— Смотрите, кто разговорился! — с каждым словом Нималия распалялась всё сильнее. — Не ты ли Химеру в Баланоше убить пыталась? Как-то быстро он тебя простил, да и остальные, я смотрю — тоже! Что, Химера, за красивые глаза и простить можно? Или, как там Калач сказал, выдающиеся титьки?

— А что? — изумился Граус. — Были бы у твоего брата такие же, может, и договорились бы.

— Фу! — кажется, Ним в него плюнула. — Мерзость какая. Я никуда с вами не поеду! Арбо, пап, никуда не едем!

— Поедут все, — возразила Сойка.

— Тебя спросить забыла.

— Раз все, то это и к Вийму относится? — с надеждой проговорил Бертольд.

Спор перестал в перепалку, а там и до драки было недалеко. Химера решил не ждать, пока кто-то из рыжеволосого семейства пробудит Лисью натуру. Смотреть на полоску озера в конце узкого переулка и вдыхать его свежесть было приятно, но время стало для беглецов роскошью.

— Да, это относится ко всем, — сказал-таки Варион.

— Химера, — Инелай оскалился. — Я думал, ты понимаешь…

— Я понимаю, Хлыст, — уверил Варион. — Я понимаю, что нам не стоит убивать людей прямо здесь, в незнакомом нам Сегденне. И что нельзя никого оставлять позади, пока нам в затылок дышит Каддар Бреккский. Так что и выход только один.

— Так-то оно верно, — промолвил Калач. — Убить-то всегда можно, но лучше сначала удрать подальше на юг. Тем более, что следопыт не один. От нас и Альхиору что-то понадобилось.

— Что ты сказал?

Химера чувствовал, как лицо задрожало само по себе. Щёки и глаза дёргались невпопад, а пальцы сжимались, будто от холода. Лисы всегда держались принципа, что единственным доказательством смерти могло стать лишь бездыханное тело жертвы. Только увидев его, убийца мог считать заказ выполненным.

— Да расслабься, — Граус же будто бахвалился с широкой улыбкой. — Я сам видел, как в него две стрелы всадили и увезли, как труп. Получил своё за ваших ребят, так я ещё и в рожу ему плюнул. Давно хотел…

Химера перестал вникать в его слова. Всё равно их почти не было слышно за гулом, что зарождался где-то в голове. За недолгое знакомство с Альхиором Лис видел, как врождённый маг получал кинжал в спину и даже пробивал каменную стену под натиском тёмного чудовища. Что ему две стрелы, если даже это его не остановило?

Глава 25. Приют никогда не был нам домом

Корабль пробудил в Ладаиме давно забытые чувства. Страх. Отчаяние. Желание закрыть глаза и очутиться подальше от тесного трюма. Так он ощущал себя в последний раз, когда был на борту хилой галеры в Жемчужном море. Ещё до того, как незримый Настоятель нарёк тивалийца Крысоловом.

Каждый шлепок паруса о мачту, каждый скрип каната возвращали его к тому дню. Четырежды в луну Ладаим ходил на раздачу молока к верблюжатнику Шалидема на окраине Идалла. Всякий раз он возвращался кратчайшим путём с дюжиной таких же ребят с коромыслами и вёдрами. И лишь в тот злополучный день девчонка по имени Итар уговорила его и ещё четверых мальчишек вернуться по берегу моря.

Посреди безлюдной песчаной косы они и наткнулись на белолицую ватагу из Нодемара. Ладаиму тогда было одиннадцать, а самому старшему из них — тринадцать. Конечно, никто детей не смог дать отпор бывалым похитителям. Их быстро скрутили и повязали на лицо тряпки, смоченные чем-то сладковатым. Ладаим очнулся без сил в тесной клетке, которую как раз затаскивали на борт галеры.