Охота на маску (СИ)

– На этом, собственно, разговор и закончился, – закруглился я с рассказом. – Больше на том приёме ничего интересного не было, так что надолго я там не задержался. Минут сорок покрутился среди гостей да домой отчалил.

Посидев три секунды с закрытыми глазами, Атарашики резко ударила кулаком по столу, отчего её изображение на экране монитора сильно дёрнулось.

– У меня нет слов описать всю степень его наглости, – процедила она. – «По блату»? То есть, по его мнению, Аматэру десять тысяч лет были приживалами при Императорском Роде? И все эти тысячелетия, – продолжала она злобно цедить, – мы ничего для них не делали? Как минимум два официальных спасения, сотни жизней, неизмеримое количество денег, куча репутации и влияния, что мы им отдали – это, по его мнению, просто… миф? Да как смеет этот урод заикаться про блат?! – рявкнула она, вновь ударив по столу. – Я лично вот этими вот руками замыкала защитный контур поместья в Токусиме, когда слуги его братца пришли забрать его детей! Три долбанных дня осады! – ещё раз ударила она по столу. – Это, по его мнению, тоже ничего не значит?! Тварь, урод, гомосек ублюдочный! – продолжала она стучать по столу. – Да как он смеет говорить нам про блат?! – закрыв глаза, она пыталась отдышаться и усмирить свою злобу. Вряд ли ей удалось последнее, но злобное выражение лица всё же разгладилось, превратившись в безэмоциональную маску. Положив руки на стол и выпрямив спину, Атарашики спокойно произнесла:

– Мы обязаны ответить на это. Я не знаю как – это твоя работа – но Император должен пожалеть о своих словах.

На самом деле, с «тремя днями осады» она немного перегнула, что в гневе вполне нормально. Насколько я знаю, тогда силы брата Императора три дня стояли напротив поместья Аматэру. Просто стояли. При этом силы токусимских аристократов те же три дня стояли неподалёку уже от них. В итоге – три дня стоялова, во время которых приказа на атаку никто так и не получил. Признаться, реакция старухи стала для меня неожиданной. Да, её слова логичны и правильны, но полное отсутствие старого фанатизма по отношению к братским отношениям удивляло. А ещё напрягало, потому что я как-то и не подумал об этой стороне медали.

– Как по мне, это была просто торговля, не стоит… – начал я.

– Синдзи, – перебила она подняв руку. Впрочем, продолжила Атарашики не сразу, пять секунд собираясь с мыслями. – Ты по праву глава Рода. Ты тот, за кого я отдам всё, здоровье, жизнь, всё. Ты лучшее, что случилось со мной за последние десятки лет. Поэтому не воспринимай мои слова как упрёк, но сейчас надо это озвучить. Ты – принятый. Ты не Аматэру по воспитанию. Ты не осознаёшь всю глубину словосочетания «братский Род». Мы всегда были близки. Да, у нас есть свои тайны, которые мы не выдадим друг другу, есть определённая черта, после которой вступает в силу понятие «Род прежде всего», но оно и у обычных братьев так же. Надо быть совсем отмороженным, чтобы ради брата жертвовать своим единственным ребёнком. Собой – да, но не ребёнком. Мы как два брата, Синдзи. Где один брат отдавал всего себя ради другого. Он отдавал свои деньги, он отдал ему свою возлюбленную, считая, что так будет лучше, он ходил на разборки с бандитами, стараясь защитить от них брата. Всё, до определённой черты, уходило брату. А когда младшему потребовались деньги на открытие своей компании, старший спросил: «А с чего бы мне тебе помогать? Что ты для меня сделал?» И это даже не лучший друг, Синдзи, это брат. Вот что бы ты сделал на месте младшего?

– Грохнул бы братишку, – пожал я плечами.

– М-м-м… – прикрыла она глаза. – Не у того я спросила. Спрошу по-другому – в твоём понимании это нормально? Стоило старшему переводить отношения в торгово-денежные?

– Про убийство я пошутил, – уточнил я на всякий случай. – Но да, я не считаю это нормальным и обязательно отомстил бы.

– Только вот ты никогда и не считал Императорский Род братским, – вздохнула она устало. – В этом и есть проблема. Этот гадёныш наверняка на то и рассчитывал.

– Ну… да. Согласен, – постучал я пальцами по столу. – Ещё и отсутствие опыта сыграло свою роль – я в какой-то момент даже согласился для себя с его доводами.