Охота на Менелая

Свалившиеся в разгар операции свадебные хлопоты оказались так некстати, что аж скулы сводило от раздражения. «Хорошо бы не сойти с ума», – размышлял Дмитрий после утреннего посещения дома Чернышёвых. Чего стоила только одна свара с будущей тёщей! Софья Алексеевна бросала на него полные отвращения взгляды и всё время порывалась спасти несчастную дочку из когтей холодного и циничного монстра, каким она считала навязанного семье жениха. Ордынцеву стоило немалых усилий, чтобы не предложить ей забрать своё сокровище обратно.

Это же надо, так обольщаться относительно своего ребёнка! Или все матери слепы?.. Дмитрий вздохнул: чужая душа – потёмки, а уж женская – и вовсе чёрная яма.

Кузнецкий Мост вновь выручил его: переплатив раз в пять, князь раздобыл подогнанный на его фигуру щегольский фрак, а вместе с обручальными кольцами купил и длинные, изумительной красоты жемчужные серьги. Его уязвленное самолюбие жаждало реванша, и он предвкушал, как завалит Надин дорогими подарками, но в душу свою не пустит.

«Денежный мешок – пожалуйста, но ничего сверх этого», – злорадствовал он.

Ордынцев только успел вернуться с покупками домой, как появился его помощник. Выглядел Афоня озабоченно и с порога сообщил:

– Уезжает наш Печерский. Дворового послал на почтовую станцию – тройку на завтрашнее утро вызвал, в Петербург направляется. Данила пока на Солянке остался, но Печерский, видать, уже никуда оттуда не двинется, коли ему на рассвете выезжать.

– Господи, ну как же всё не ко времени! – расстроился Ордынцев. – Этак можно и расследование загубить.

– Вы про свадьбу? – посочувствовал Паньков.

– Про что же ещё? – поморщился Дмитрий и постарался сосредоточиться на деле: – Какие будут предложения по Печерскому?

– Я вот что думаю, – оживился Афоня. – Нашему шпиону после ссоры с Гедоевым не с кем донесения переправлять – значит, ему придётся искать нового связного. Куда он будет смотреть? Да на тех, кто имеет лошадей или сможет отправиться на почтовых в нужную сторону – на ямщиков и извозчиков!

– Логично, – кивнул Дмитрий. – Только где нам взять подходящего ямщика?

– Взять негде – значит, следует им стать. Я думаю, что нужно мне ямщиком прикинуться. Повезу нашего голубя до Петербурга. Скажу, что я при своём экипаже господ вожу, а кони – почтовые. Кстати, Дмитрий Николаевич, у вас, часом, свободного экипажа нет?

– Есть, – подтвердил Ордынцев, – в каретном сарае стоит. Идея хорошая, может получиться.

Повеселевший Афоня принялся объяснять, как он будет выслуживаться перед Печерским и льстить ему.

– Главное, не переборщить, – посоветовал Дмитрий, – иначе можно вызвать подозрение. Но если мы принимаем такое решение, надо ехать на почтовую станцию и говорить со смотрителем. Придётся нам заручиться его содействием.

Афоня согласился, и они отправились на станцию. Выходя из дома, Дмитрий глянул на часы и выругался: уже пора было ехать к невесте. Когда он всё успеет?

– Ничего, – сказал он Афоне, – эта кутерьма – только до свадьбы, потом я снова освобожусь. Всего три дня… Можно и перетерпеть, главное только – не раздражаться.

Ещё чуть-чуть, и Надин просто лопнет от раздражения! Французские модистки прямо на ней подгоняли по фигуре изумительной красоты кружевное платье, расшитое жемчугом. Но Надин этого не хотела – ей не нравились ни это платье, ни услужливая суета модисток. Что бы она сейчас ни отдала за возможность никогда не видеть пресловутого жениха!

Что он хочет сказать этим платьем? Что он – повелитель и собирается решать за жену всё, даже то, что ей надевать? А не много ли ему чести? Прямо-таки смешно!..

Надин покорно крутилась у зеркала в ловких руках француженок, а сама мстительно размышляла, что Ордынцев даже не пыль под её ногами. Она уже поняла главное: этого моряка ей не подмять и не подчинить своей воле. О таком не приходилось даже и мечтать, стало бы верхом удачи, если б Надин смогла отстоять хотя бы личную свободу. Впрочем, она собиралась продолжить свою коммерцию и бывать лишь там, где ей самой захочется. И уж, конечно, одеваться она всегда будет только по собственному вкусу.

Может, отослать платье обратно? Написать, что фасон вышел из моды. Пусть Ордынцев умоется. Надин представила изумление своего жениха и тихо хмыкнула. Настроение её сразу улучшилось, и она решила непредвзято присмотреться к «дарёному коню». Похоже, что мама и бабушка не ошиблись – наряд и впрямь ей шёл, как ни один другой. Завершая изысканный образ, французская модистка накинула ей на голову фату, и Надин вдруг увидела в зеркале хрупкое и трогательное создание.

– Только этого мне и не хватало, – разозлилась она и сбросила вуаль с головы.

– Дорогая, зачем нарушать традиции? – поспешила вмешаться бабушка. – Хорошо, что князь оказался внимательным человеком и вспомнил о подвенечном платье и фате.

Надин мгновенно сообразила, как ей вывернуться и при этом настоять на своём.

– Вот именно! Традиции, – заявила она. – Все прекрасно знают, что жених не должен видеть платье невесты до свадьбы! Я не могу надеть подаренный наряд и обречь наш брак на неудачу.