Охота на министра

– А как насчёт портвешка, к примеру, «Три семёрки»?

От этих слов, произнесённых неосмотрительно, то есть явно некстати, Пузану стало нехорошо и всё дальнейшее происходило перед его глазами как бы с купюрами, поскольку состояние души и желудка предполагало периодическое отползание куда-то в слякотный и неуютный сумрак, после чего наступало временное облегчение и появлялась надежда на более или менее приемлемый исход.

Напротив, Евлампий к этому времени словно бы второе дыхание обрёл. Всё ему было нипочём, появилась долгожданная ясность ума, и мысли возникали сплошь оригинальные:

– Тебе бы, Христофор, надо выдвинуть свою кандидатуру на ближайших выборах, – убеждал Евлампий, время от времени проглатывая отдельные слова, поскольку изрядная доля «сухонького» поверх «водяры» и вызванная этим икота сделали-таки своё паскудное дело. – Изберись хоть бы куда! Главное, это стать лидером. А потому что всё у тебя для этого есть, жаль только, ума немного не хватает. Но это ничего, это дело поправимое. Когда есть деньги, даже дебила призна́ют мудрецом.

Поскольку у Христофора возражений не нашлось, тем более, что он как раз в этот момент оказался в непродолжительной «отключке», Евлампий, слегка разочарованный отсутствием достойного оппонента, продолжил спор с самим собой.

– Нет, ты скажи, ну, разве можно возродить такую страну? А ведь тут, в какой городишко ни прилетишь, все, начиная с дряхлых стариков и кончая годовалыми младенцами, все сплошь только и смотрят, где бы и как бы чего у кого-нибудь стянуть. Я уж не говорю про всяких там свыше назначенных чинов, погрязших в коррупции и поголовном разврате – сколько их ни клейми, ни обличай, ни смешивай с говном, а они снова и снова выныривают, выплывают. Ну, вот, посмотри ты хоть на этого, – Евлампий указал на голову, как-то слишком уж легко и безвольно, на манер поплавка, качавшуюся на водной глади. – Э, да уж не покойник ли? Я покойников страсть как не люблю.

По счастью, голова повернулась к нему лицом и осклабилась такой знакомой улыбкой Аркадия Федюкина. Впрочем, взглянув на поверженное тело Христофора, Федюкин перестал улыбаться и, скорчив недовольную рожу, спросил:

– Где это он успел надраться?

– Да мы только по чуть-чуть…

Так и не поверив заверениям Евлампия, Аркадий Евграфович вылез из воды и попытался привести в чувство зятя, но всё оказалось без толку.

– Послал бог родственничка! Тут такие дела творятся, а ему лишь бы налакаться вдрызг.

– Так ведь мы стресс потихонечку снимаем …

– Я вам сниму! Чтобы завтра были у меня, как стёклышки. Кое-что надо будет обсудить. Того и гляди, ещё кого-нибудь из вас закроют.

– А я слышал, что ты уже сидишь, – пробормотал Евлампий.

– Типун тебе на язык! – выпучил глаза Федюкин.

– Я так, я ничего. Теперь вижу, брешут злые языки.

– Ты, Лапа, свой попридержи, а то спьяну наболтаешь лишнего.

– Да не боись! Я сам себе не враг. Вот только справлю юбилей и больше ни единой капли…

– Эх, нашёл тоже время праздновать!

С этими словами Федюкин плюхнулся в воду. Обрызганный с головы до ног, Христофор очнулся и пробормотал:

– Где-то что-то тонет?

– Да, брат! Твой-то выплывет, а мне уж точно лежать на самом дне. Так что напоследок… – Евлампий Никанорович ещё раз приложился к бутылке, а потом вдруг заорал: – Эй, Христофор! А не пора ли нам уже по бабам?

– Не, Лапа! Я сегодня пас. Меня бы только до кровати донести, и с утра баночку рассолу…

Глава 10. Девушка по должности

Пару лет назад её наградили грамотой, там так было написано: «За вклад в русскую литературу и продолжение просветительских традиций». Если б знала, чего ей это будет стоить… Дело даже не в том, что престарелый мэтр еле держался на ногах. Ну попросили, надо уважить человека, а то ведь может оказаться, что в последний раз. После того, как стала появляться на телеэкранах, получила немало предложений – в общем-то, было из кого ей выбирать. Но тут ведь так пристали! Говорят, ему только эту подавай, а иначе такой кипеж мог устроить… Короче, согласилась. Теперь вот только грамота о том свидании напоминает. Да чтобы с извращенцем ещё хотя бы раз!..

Разные бывают девушки. Блондинки и брюнетки, скромные и шаловливые, глупенькие и не очень. Была когда-то «девушка с веслом», потом «девушка с книгой» появилась. Если первую отлили в гипсе немалым тиражом, то вот другую можно было наблюдать в реальности, где-нибудь на пляже или в тени дубрав, озабоченную похождениями какого-нибудь биржевого брокера или обаятельного принца. Но самой распространённой до сих пор считается «девушка с собачкой». Стоит прогуляться по аллеям ближайшего сквера или парка, так чуть ли не на каждом углу можно обнаружить их следы. Да, чуть не забыл про «девушку по вызову», но это так, как бы между прочим.