Охота на Минотавра

– Как же ты ее одну отпустил?! – возмутился Паша.

– Я ее одну отпустил?! – Мишка едва не подпрыгнул от негодования. – Да она сама меня не взяла! Я ее на улице ждал! Извелся весь!

– Ты сок пил, Гном, – вставила Юля. – Апельсиновый.

– На нервной почве три бокала выпил! Мучился! Ты слушай, Чудила! Ворвалась она к ним, влезла в доверие, и что ты думаешь?

– Что я думаю? – пробормотал растревоженный в чувствах Киселев.

– А то, что они ей предложили занять место невесты их дьявола – этой рогатой сволочи! Их Тавромана! А, каково?

– Ну да?

– Вот тебе и ну да!

– Это правда, Юля? – Паша требовательно взглянул на девушку.

– Да, у них тут через месяцок новый шабаш собирается, – пожала плечами та. – Получила приглашение!

Через десять минут, когда Мишкин мотоцикл был поставлен в гараж и они ехали на «Ниве», Паша повторял:

– Сволочи! Какие же они сволочи! Ведьмы! Дьяволицы!

– Вот и я говорю: подлые твари! – рычал и бесился на заднем сиденье Сомов.

Юля смотрела в окно на улетавшую панораму города и давилась улыбкой.

– Ну, ребята, вот вы и нашли общий язык! Дождалась я! Надо дома зарубку на косяке сделать.

– Не смешно, Пчелкина, – тряс головой разъяренный Сомов. – Тебя могли опоить. Украсть. Овладеть тобой силой. Они же – маньяки!

– Правда, не смешно, – гневно цедил Паша Киселев. – Совсем не смешно, Юля.

В таком вот настроении, когда машина притормозила, они и вышли у здания архива.

– Соберитесь, кавалеры, – попросила Юля. – Никто не должен усомниться в вашем психическом здоровье. – Она настойчиво покачала головой: – Я не шучу, кстати! Паспорта не забыли? – Она взглянула на спутников.

– Нет, – пробурчал Мишка.

Паша похлопал по карману:

– Есть.

– Отлично. А то дальше парадного вас не пустят.

На вахте в этот раз сидела пожилая женщина. Юля сказала в окошечко:

– Здрасьте. Юлия Николаевна Пчелкина. Нас ожидает Суворин Евгений Максимович.

– Как, еще раз? Юлия кто?

Девушка повторила. Вахтерша позвонила и тут же сказала:

– Ожидают, девушка, – и пододвинула журнал. – Прошу паспорта. Расписывайтесь и поднимайтесь. А юноши, что же, с вами?

– Да, мои ученики. И тоже с паспортами. Слышите, юноши? Доставайте документы и расписывайтесь.

– Ишь ты, – покачала головой вахтерша. – Сама на вид школьница, а уже ученики. И командует как!

– Мы ее до смерти боимся, – ставя подпись, бросил в окошко Сомов.

Три гостя архива поспешили вверх по лестнице. На втором этаже их ждала приемная и важная тетенька в очках.

– Ждут, – кивнула она. – Что-то вас больно много на одного Евгения Максимовича!

– Это мои женихи. Будущие архивариусы, – пояснила Юля. – Кто лучше справится с заданием, тому и отдам руку.

Ребята зарделись от волнения.

– Очень практично, девушка, – кивнула секретарша, подозрительно оглядев двух юношей: худенького рыжего коротышку и долговязого переростка в очках. – Проходите, женихи, – и указала на кабинет начальника.

Мишка распахнул перед Юлей первую дверь, со второй она справилась сама. Паша закрыл обе двери. Молодые люди поздоровались.

– Здравствуйте, здравствуйте, – кивнул Суворин; большой и важный, он оглядел тройку. – Вы – Юлия Пчелкина. А это кто такие? Об этих молодых людях мне никто ничего не говорил.

– Это мои телохранители, – развела руками Юля. – Я без них шагу не могу ступить. А если честно, Евгений Максимович, это энтузиасты архивного дела. Помогают мне искать документы.

– Ясно, – кивнул Суворин.

Директор архива пригласил гостей сесть, пристально поглядел на молодых людей и сказал:

– Видите ли, молодые люди, наивно было бы предполагать, что мы знаем каждый документ, хранящийся под сводами этого здания. Документов у нас огромное количество. Сотни тысяч. Миллионы. Я не шучу, – покачал он головой. – Хочу напомнить, что архив семьи писателя Тюфякова-Холмогорова был обнаружен лишь спустя тридцать лет после его смерти, а до этого биография знаменитого советского писателя была неполной. Конечно, все секретные документы, связанные с войной или работой органов, изучены более или менее тщательно. Но такие бумаги, как архивы тех или иных дворян или промышленников, в том числе и семейный архив Мельниковых, пока еще не отработаны. Для этого нужны специалисты, человеко-часы, и много. А мы пока себе этого позволить не можем.

– Прям как с картинами Мельникова, – заметил Сомов.

– Что, молодой человек? – строго спросил директор.

Юля ткнула Мишку ногой.

– Мой коллега хотел сказать, Евгений Максимович, что мы недавно открыли целый ряд картин из коллекции промышленников Мельниковых, о которых прежде никто ничего толком не знал. Представляете? И теперь музей отдает их на реставрацию и будет готовить художественную выставку.

– Какие вы молодцы, – заметил Суворин. – Неравнодушие юных греет мою душу. Еще и поэтому я сделаю для вас исключение, а не только потому, что за вас просил мой близкий друг.

Юля даже ладошку к груди приложила:

– Мы вам очень благодарны.

– А вы, значит, и есть то многогранное юное дарование, о котором говорил Петр Григорьевич? – напрямую спросил директор архива. – Будущее современной исторической науки?

Юная гостья скромно опустила глаза: